Я вяло тащился по улице, пытаясь не спариться при двадцатиградусной жаре в своей камуфлированной байке и вязаной шапочке. Мда, и это середина сентября называется... Бесит. Настроения не прибавлял и тот факт, что я поругался с родаками. Так, по пустяку начал огрызаться и пошло поехало... Подтянув светло-голубые джинсы, на два размера больше чем я сам, оправил черную майку и свернул во дворы. На шее, при каждом шаге стукаясь друг об друга, позвякивали две металлические пластинки. Начинала слегка болеть голова, да и вообще щебетание птиц уже порядком раздражало, как и шум проезжающего мимо полупустого транспорта.
В который раз я иду в никуда. Это уже вошло в привычку - слоняться просто так, одному, в последний момент выбирая маршрут и куда свернуть. Что поделать, мы с семьей только недавно переехали в этот район и друзей у меня тут не было. Да и на старом месте тоже - так два-три приятеля, благополучно забывшие о моем существовании сразу после того, как наша машина отъехала от подъезда.
А я оказывается неудачник, потому как в свои 18 лет имел совершенно непримечательную и скучную жизнь... впрочем, и внешность тоже: непонятного цвета волосы (слабо утешал тот факт, что мама называла их цвета кофе с молоком), такого же окраса глаза (опять же по маминому определению медового цвета) и 165 сантиметров росту от горшка. В то время как кругом кипела жизнь, я плескался в своей каждодневной рутине.
Всегда сложнее идти вперед, чем возвращаться обратно. Вот и сейчас я шел вперед, минуя скамейки, дворы, на которых все шло своим чередом - парочки гуляли за ручки и самозабвенно целовались, дети носились с воплями и бросались под ноги, старушки сидели на лавочках смакуя семечки и сплетни, островки небольших компаний слонялись мимо. Чем чаще раздавался радостный смех, тем больше я мрачнел и злился, чувствуя себя одиноким как никогда.
Дойдя до спортивной площадки, я с изяществом мешка с картошкой бухнулся на единственно пустую скамейку и уставился на свои кроссовки, поджав губы и всем своим видом показывая, что мне на все наплевать. Рядом раздавался шум игры и, подняв голову, я убедился, что играли в баскетбол...а еще я был единственным мальчиком, потому как на соседних скамейках сидели только девчонки, радостно вопя и дебильно хихикая. Бесит.
С миной скучаящего аристократа скосил взгляд на площадку и...понял всех тех дур, что тут торчали. Его я заметил сразу, потому как не заметить было просто невозможно - высокое гибкое загорелое тело, стрелой мелькавшее среди других, разительно выделялось как черная кошка в курятнике...да, именно в курятнике, потому как он, очевидно, был единственным, кто умел держать мяч в руках.
А я оказывается еще и гей, инфантильно заметил я, раз сижу тут среди девчонок и взглядом приклеился к тому парню. Но что-то в нем было... Может он был олицетворением всего того, к чему я стремился и кем хотел стать. Ярким, уверенным в себе, самым лучшим. Настроение у меня стало совсем паршивым. Бесит, все бесит. Пора уходить отсюда, а то точно начну визжать и глупо хихикать как эти пустоголовые, истекая слюной. Поднявшись, сделал шаг в сторону и почувствовал, как моих ног что-то слегка коснулось. Изумленно опустив взгляд вниз, я увидел ярко-оранжевый мячик, замеревший у самых ног.
- Эй, парень, подкинь мяч!
Ага, счаз. До сих пор не знаю, зачем я это сделал, но в тот момент мне было так хреново от всего этого жизнелюбия вокруг, что не отдавая себе отчета в том, что творю, указательным пальцем правой руки оттянул нижнее веко вниз и высунул язык наподобие анимешных героев. Хм, остальное я помню смутно... Только то, что чья-то рука вдруг сильно схватила за капюшон и потащила в подъезд. Сопротивлялся я слабо, вернее просто пассивно наблюдал, как мои ноги тащатся по земле, надеясь только на то, что потеряю джинсы не раньше, чем достигну того самого подъезда. Бесит.
Когда меня довольно ощутимо толкнули спиной на почтовые ящики, я наконец поднял взгляд и встретился с серыми глазами того самого парня, которому я вежливо согласился подать мяч... Бедные девчонки, аблом то какой...
- Ну что, малявка, грубить старшим вздумал?
- Живем в свободной стране, так что чего хотю, того и творю. Кстати, ты меня только для этого в подъезд затащил?
Все так же безэмоционально поинтересовался я, между прочим делая маленький шажок в сторону выхода.
- Ну не пачкать же кровью всю площадку... К тому же там дети маленькие.
И мне стало понятно, что теперь я ничего не понимаю. В наше время это может быть только одно из двух - либо маньяк, либо извращенец... еще садист. Лучше... а что же лучше?
- Так решил дворнику проблемку устроить? Ему же потом весь подъезд отмывать.
- Да нет, мы поступим по-другому... Нехорошо это, парень, так себя вести, поэтому будем тебя наказывать...
Многозначительно добавил аппонент, даже как-то интересно стало. Ну что он может мне сделать? Но тут-то я и получил ответ, когда этот шкаф направился в мою сторону, тем самым вынуждая уткнуться спиной в поверхность почтового ящика. Надо было насторожиться еще в тот момент, ну а когда он сделал такой томный взгляд и наклонился к самым губам, страстно выдыхая: "Хочу тебя прямо сейчас..."... Эх, любая девчонка давно бы просекла, в какой Рим ведут дороги, но я просто замер на месте, чувствуя, что чего-то не догоняю... Бесит.
- Эй, ты че творишь?
В этот момент одна его рука облокотилась о стену у моего лица, тем самым не давая скользнуть в сторону, а другая забралась под байку и начала поглаживать живот сквозь ткань майки.
- Знаешь такое высказывание: если нельзя, но очень хочется, то можно?
Ответить я не успел, так как в следующий момент мой рот накрыли чужие губы. Тогда я скорее был удивлен, чем испуган. Очнувшись, попытался сжать зубы, но куда там... Решение пришло мгновенно - перетерпеть, а лучше посчитать до ста: один... Бесит.
А тем временем поцелуй все углублялся - горячий, гибкий язык проник в мой рот и стал там безраздельно властвовать. И в этот момент что-то произошло... Пока я мысленно решал, что делать и задавался вопросом, нравится мне это или нет, тело само выбрало ответ, прогоняя стада мурашек там, где касались чужие руки. Поддавшись вперед , я только осторожно обвил шею руками с намерением ответить на поцелуй, как услышал гогот. Ошарашенный наблюдал, как парень облокотился о стену, схватившись руками за живот, и жизнерадостно ржал как стадо пегасов. На его глазах выступили слезы, а я пришел в себя и высокомерно вздернул левую бровь, ожидая как минимум объяснений. Бесит...
- Эд, ты что меня не узнал?...
Точно извращенец.
- Это я, Рома, мы еще дружили, пока твои родители не переехали...
А это уже кое-что поконкретней... Такс, переезжали мы раз пять и нигде я подолгу не задерживался, так что особо много друзей или приятелей у меня не было... Рома, Рома, Ром... Ромашка?!
Я ошалело уставился на то, что до сих пор ржало у противоположной стены - и этот шкаф, с двумя антресолями вместо ног, и есть мой Ромашка?! В сознании тут-же всплыла милая мордашка с щенячьими глазищами на пол лица... Этот взгляд, полный обожания и неприкрытого восхищения. Пацаненок, с которым я познакомился на следующий день по приезде на очередное место из-за папиной новой работы, на год младше меня, он с первой же минуты стал таскаться за мной хвостиком, изредка отлучаясь домой чтобы поесть или поспать. Ну а я, в свою очередь, чувствовал себя настоящим героем, во всю красуясь и рисуясь в свете сафитов, которые с успехом заменяли два больших серых колодца глаз. Ну а потом я уехал... как обычно, спонтанно и быстро, даже не попрощавшись. Но до этого времени я ни разу не вспоминал Рому... это был всего лишь малюсенький эпизод жизни, очень быстро затерявшийся и утонувший в безликой массе одинаковых и скучных дней, слишком сильно напоминавших друг друга, чтобы их как-либо можно было отличить. И вот он стоит передо мной - мой Ромашка... Хотя, от Ромашки здесь осталось разве что имя, потому как этот самодовольный оскал на пол фейса мало напоминал того наивного мальчика...
- Ромаш... Рома?
- Он самый.
Подмигивает и опять улыбается. Явно издевается, а еще вдруг пришла совершенно неожиданная мысль и я стал внимательно его разглядывать... У Ромы были широкие накаченные плечи, красивая рельефная грудь и даже под обтягивающей майкой проступал плоский живот с явно выраженными кубиками пресса. Какой красивый, да еще и нахал... Блин, провел меня вокруг пальца! А я поверил этой скотине, твари и дряни! Злость вернулась неожиданно и стала стремительно закипать, как вода на огне...
Пока я мысленно "радовался встрече с другом", Рома опять подскочил и в следующую секунду меня тискали и сжимали в объятиях. Ладно, я тоже рад его видеть, но... в моем мозгу уже зрел акт возмездия.
- Больно же, идиот!
- Я так рад тебя видеть! Сначала все думал ты или не ты, даже мячиком специально запустил, правда потом пожалел, что не в голову... Но когда увидел эту озлобленную моську и высунутый язык, сразу узнал!
Рома вдруг крепко взял меня за плечи и, чуть прищурившись, посмотрел прямо в лицо.
- Ты даже не представляешь, как я рад тебя снова видеть...
А я то как рад... Позволил расплыться глазам на пол лица и сделал наивный взгляд.
- Я тоже так счастлив!...
Такс, мешабельностей в виде жильцов пока не наблюдается, поэтому быстро кладу руки Роме на плечи, так чтобы почти полностью на нем повиснуть.
- Эдик, ты чего? Тебе плохо?
Как-то странно спрашивает он меня, пытаясь удержать и не дать окончательно сползти вниз.
- Нет, мне тааак хорошооо... - с придыханием тяну и облизываю губы - Я только сейчас понял, насколько мне хорошо...
Теперь Рома выглядит удивленным, ему кажется трудно свыкнуться с одной мыслью... Да, да, Ромашка, сейчас мы тебе поможем... А самому мне стало смешно: интересно, до какой стадии откровенности он будет не замечать моего гей-поведения? Чисто для прикола я одной рукой обнял его за шею, для чего пришлось слегка привстать на цыпочки, а затем манерно закусил губу, изображая страстный взгляд.
- Эээ... Эд, ты знаешь, мне пора... Ребята уже ждут...
Такой откровенной лжи даже ему я не мог простить и чтобы не прыснуть со смеху, пришлось использовать свой рот куда эффективнее, а именно впиться в такие смелые еще несколько минут назад губы. Рома на какое-то мгновение замер, а я во всю наслаждался тем, что полностью контролирую ситуацию. Ну что, милый, нравится шутки шутить? Больно остроумный, да? Вот сейчас и посмотрим, чья возьмет и кто в итоге останется дураком...
Рома должен был меня оттолкнуть и тогда бы уже я посмеялся над тем, что он все воспринял всерьез, но произошло неожиданное... вместо того, чтобы оттолкнуть, он еще крепче прижал меня к себе с каким-то странным стоном, отвечая на поцелуй и крепче смыкая руки на талии. А я не понимал, что творится с дыханием, но знал наверняка только одно - то, что имеет начало, всегда имеет и конец, поэтому я сейчас же должен это прекратить!
- Я больше никогда тебя не оставлю...
Выдыхая прямо в губы... Черт, проклятое тело горит, тает под прикосновениями... и совершенно не желает слышать доводы разума и воли... не здесь, не сейчас... Сознание в ужасе вопило, не в силах докричаться и заставить разомкнуть объятия... а я уже не притворялся, когда со всхлипом отвечал на поцелуй, все крепче вжимаясь в чужое тело, стараясь стать единым целым, чтобы хоть как-то утолить тот голод и пожар, бушевавший внутри и превращавший все кругом в пепел... бессмысленный пепел... Не могу заставить свое тело лгать... Оно тает, как воск на огне, и каждой своей клеточкой кричит - "Хочу!"... Слышишь... Ты ведь слышишь это, правда?...
Колени мелко трясутся. Руки тоже. Только бы ты не отпускал меня... Чтобы я мог выпить все стоны до последнего, и дрожь собрать ладонями и целовать, целовать, не давая ни мгновения на то, чтобы открыть глаза и оказаться в темном сыром подъезде, понять, что все неправильно...
Это было блаженство, неземная радость. Губы моего Ромашки были такими сладкими, невероятно нежными. Он прикасался ими к моим губам так крепко... Я упивался вкусом поцелуя, хотел вобрать его язык в себя как можно глубже, ласкал его и посасывал, постанывая от наслаждения. Мало-помалу движения Ромы становились все более смелыми, он обнимал меня, гладил мою спину, плечи, забирался руками под майку, чтобы коснуться оголенной и разгоряченной кожи. Потом оторвался от моих губ и начал целовать лицо и шею, покусывая их губами. Я открыл глаза и на секунду вернулся к реальности.
И этого хватило, чтобы услышать скрип петель двери подъезда...
Быстро отпрянув в сторону, отвернулся к ящику и сделал вид, что роюсь в кармане в поисках ключа. Женщина с полными сумками покупок прошла мимо и стала подниматься по лестнице, не проявив особого интереса тому, что два парня творят в темном подъезде среди бела дня, да к тому же со странно раскрасневшимися лицами и тяжело вздымающейся грудью.
С невыносимой ясностью я вдруг понял, ЧТО мы только что делали... Тут-же стал сворачивать свой флаг, пытаясь найти оправдание всему этому... Сперматоксикоз? Подростковый максимализм? Детская травма?... Бесит.
Пока я терзался, мучительно стыдясь себя и пытаясь найти наиболее приемлимый выход из положения, сзади меня обняли сильные руки, привлекая спиной к широкой груди.
- Испугался, карюзлик?
- Ром, пусти!
Я попытался вырваться, все больше раздражаясь от того, что все мои попытки беспрекословно пресекаются.
- Ну не злись... Глупенький, я так счастлив, - горячий шепот в самое ухо - Я люблю тебя, люблю еще с самого детства... Глупо конечно, но...
Смущенный смех...
- Я сильный, на самом деле я очень сильный... но только с тобой я полностью забываю себя... Я сильный и непробиваемый, но только с тобой я настолько слаб, что даже тяжело дышать... но так восхитительно приятно... Я это понял только сейчас, когда снова тебя увидел. Ты знаешь, ведь это настоящее чудо, что мы снова встретились... - зарываясь лицом мне в волосы - Люблю тебя так сильно, что даже не знаю, как мне быть.
Кажется, мое сердце перестало стучать, чтобы не дать мне пропустить хотя бы одно слово. О, Боже... Когда слова стали постепенно проникать в сознание, все пошло кругом перед глазами... Хотелось прильнуть к его груди, обнять и не отпускать... его одного, такого потрясающего и волнующего мое сердце... Но в то же время хотелось сейчас же выбежать на улицу и нестись сломя голову куда глаза глядят, но вместо этого я почему-то продолжал стоять на месте, чувствуя спиной гулкие удары чужого сердца, как будто оно было и мои тоже... Одним на двоих.
- Я позволил тебе ускользнуть... Но во второй раз ни за что не отпущу! - с чувством уверенного торжества произнес он - Потому что сейчас ты рядом и я могу тебя прижать к себе крепко-крепко, - что Рома тут же и проделал - И знаешь, это настолько чертовски приятно, что, кажется, я могу простоять так всю жизнь...
А затем он взял меня за подбородок и повернул к себе лицом, чтобы я мог увидеть серую нежность тумана, невесомо обволакивающего воду на рассвете...
Наступила тишина. Господи! Так не бывает! Так не бывает! Этого не может быть, потому что не может быть никогда!...
- А теперь ты должен сказать, что "даже если целый мир будет смотреть на меня, я все равно принадлежу только тебе"...
Мудак! Урод! Ненавижу!... Ну почему он такой классный?! Почему он сейчас все это говорит, опять шутит? И что это за странное чувство, которое заполняет сердце? Любовь? Растерянность? Или иллюзия? А может быть просто незаметная лихорадка внутри меня... Ничего больше не понимаю... Бесит, как меня это бесит!
- Рома, нет!
Что есть силы отталкиваю его от себя, чтобы уйти от этой странной безысходности, беспомощности и боли. Жизнь проста - ты делаешь свой выбор и не оглядываешься назад... Но я еще не готов!!!
- Это была просто шутка, понимаешь? Сначала пошутил ты, потом я, а теперь ты снова стебешься надо мной, но... Это все зашло уже слишком далеко!
Пытаюсь выровнять дыхание, что мне удается только к концу речи, а затем вскидываю глаза, чтобы встретить такой же как и пять минут назад хитрый взгляд, но вместо этого вижу детскую растерянность.
- Эд?...
Нет, Ромашка... Отрицательно качаю головой в ответ, в то время как перед глазами все предательски плывет, почти полностью размывая силуэт напротив. И чтобы не дать предательским слезам скатиться вниз, откидываю голову назад и начинаю смеяться - громко, неудержимо... странно пусто и нелепо... Останавливаюсь, только когда слышу как хлопает подъездная дверь. Правильно ли я поступил? Не знаю и это бесит как еще ничто и никогда...
Автоматически прислоняюсь к стене и сползаю вниз, наплював на стерильность. Обхватываю колени руками, сглатывая неприятно соленые и холодные слезы. Кажется, моя жизнь теперь имеет хоть какой-то смысл и векторность - время понять, что ближе, что дальше и найти правильный ответ. Голова до сих пор слегка кружится от свежести новых ощущений и желаний, чувств... Прости, Ромашка, но там, где любовь, всегда есть боль, поэтому тебе придется пострадать еще немножко, пока я не решу, что делать дальше с твоей смешной любовью и моими дурацкими амбициями. Ведь я всегда жил сам по себе и только сейчас понял, сколько страданий мне это причиняет... Может быть и теперь, после всего этого, смогу... Никогда не стоит принимать все так близко к сердцу. Потому что исправить можно все... кроме смерти... Так что у меня еще есть время... до следующего переезда или до того момента, когда я выйду из подъезда и пойду следом за тобой...