Не знаю почему, но мне кажется, что я бы к нему вернулся... То есть всегда должен быть тот, кто возвращается, и второй, к кому возвращаются. Это бесконечное односложное движение. Да, наверное, что-то вроде этого, когда меняется все: время, события, люди, но одно остается неизменным – мое дыхание на его плече, когда я вернулся... когда он рядом и больше не нужно никуда идти... пока...
Я совершенно обычный, средний во всем. Хм... да, так наверное и есть. Это как цветы – есть совсем роскошные, есть совсем незаметные, а еще бывают обычные. Ну, например... как ромашка! Ой, и только не надо со мной спорить. Я сказал не...
- Ты еще про василек забыл, - он приседает на корточки, одновременно умудряясь запихивать в стиральную машинку всю скомканную одежду, а я опасливо и с подозрением кошусь на надпись, где красными буквами большим шрифтом значится: «Максимум 5 кг». – А еще васильки, незабудки...
- Пролеска двулистая, брандушка разноцветная, шафран сетчатый, горцвет весенний, адонис прострел раскрытый, сон-трава, ирис карликовый... – тараторю я на автомате, привычно пытаясь умаститься на этой самой стиральной машинке. – Кстати, одежду бы надо повесить или сложить, нельзя бросать скомканную...
- Одежду? – вопросительно вздернутая бровь и взгляд снизу вверх.
- Угу...
Тут же в меня летит футболка, и я чудом успеваю поймать ее за один десятый миллиметр до лица, чуть не навернувшись вниз.
- Стас!
- Не лезет, – он встает, поворачивается ко мне в профиль и гипнотизирует металлический серый ящик на стене, украшенный еще парой инструкций. Я обиженно надуваю губы и, в свою очередь, гипнотизирую Стаса, которому все это, судя по всему, до фени.
- Жетон? – протянутая ко мне ладонь, но я не собираюсь так просто сдаваться.
- Какой жетон? – невинно хлопаю глазами и пытаюсь как можно более невозмутимо начать соскребывать ту самую надпись.
- Такой жетон, который я дал тебе подержать по дороге сюда.
- Аааа... – складываю губы буковкой «О» и откидываюсь назад, облокачиваясь на стол и покачивая свешенными ногами. – Так он у меня в кармане.
Ноль изменений в кадре. Тогда я снисходительно поясняю:
- В заднем кармане джинс, - при этом свожу ноги вместе и вопросительно смотрю на Стаса. Схавал?
- Саш, я понимаю, что сейчас весна, гормоны там всякие, - при этом он смотрит на меня как на маленького ребенка, у которого горшок ручкой внутрь и в форме трапеции, чугунная панамка, штанишки с неработающей молнией на ширинке, резиновые пряники и из домашних животных только таракан – это как минимум. – Но давай ты скажешь дяде Стасу большое спасибо за то, что он совершенно безвозмездно согласился постирать и твои вещи, а потом бегом, высоко поднимая колени на месте и с продвижением вперед, постепенно ускоряя и замедляя темп на виражах, поскачешь к себе в комнату. Ага?
Ах да, еще и скользкие подоконники.
- Может тебе и «восьмеркой» пробежать? – угрюмо осведомился я, пытаясь отъехать как можно дальше от края стиральной машинки. Вообще уже обнаглел! – Ну ладно, я конечно могу уйти, только ты же даже не знаешь, в какое из трех отделений сыпать порошок.
- Я уже насыпал. Саш, хватит выламываться, давай сюда жетон.
- Нет. Тебе надо, ты и... в общем, мои задние карманы в твоем полном распоряжении и прощупывании.
Голосом, полным оскорбленного достоинства, я поднял глаза вверх и мы с потолком посмотрели друг на друга. В следующее мгновение я довольно хихикал, пока руки Стаса пытались добраться до... жетона.
- Дедушка Мазай, на помощь!
Ну зачем он так делает? Знает же, что я боюсь щекотки.
- Это который зайчиков спасал? – дыхание Стаса обжигает щеку, а я изо всех сил отрицательно мотаю головой, чуть не заехав ему по носу.
- Неа, это который магазин товаров для охоты, пневматики... - я же теперь умный, потому как к Стасу, когда он за рулем, особо то и не попристаешь, поэтому приходиться гуглиться с мобильного телефона или читать что-нибудь, завалявшееся на заднем сидении. - ...запчастей к оружию... ААА!!!...
Когда пальцы Стаса уже готовы ухватить жетон, я резво, до побелевших костяшек, впиваюсь в его плечи, притягивая к себе. А когда доходит, что это не работает, совсем невесомо обхватываю его лицо руками и впиваюсь в губы. Вы в шоке? Я сам в нем был и только недавно вышел.
- Саша! Фак, сколько раз я тебе говорил так не делать?! Нас же могут увидеть. – он зло вырывается, пытаясь выровнять дыхание, а я лишь мстительно, скорее по инерции, пытаюсь ухватить его за руку, чтобы не дать бросить злополучный жетон.
- Стоять! Моя футболка! – быстро спрыгиваю вниз и пихаю тряпку внутрь, почти одновременно с зажегшейся зеленой кнопочкой захлопывая дверцу. Фух, успел. – Стасик, да не волнуйся ты так, пусчай завидуют.
Отмахиваюсь, пытаясь не обращать внимания на сердитый взгляд серых глаз.
- Саш, еще раз и...
- Еще много-много раз! Еще, еще!! Выше, дальше, глубже, глубжее!!!... – ору во весь голос и еле успеваю закончить - Беги-беги дальше-дальше, дыши-дыши глубже-глубже... Монокини... кхе-кхе... – это вот когда меня Стас сейчас душит, он же в шутку, да?
Мы возюкаемся еще минут пять и мне все-таки удается просунуть свои ручки туда, куда нужно. Это только в любовных романах стоит главной героине с героем соприкоснуться, как у них сразу подкашиваются колени и захватывает дыхание. Чтобы у такого буйвола как Стасик подкосились колени – это мне надо не один час стараться, а чтобы дыхание – так ору и психую я очень громко, чем часто все и заканчивается после «неудачного соблазнения». В конце и я усталый, и он злой, но подобревший резко, а мне уже все до фени и так хочется его придушить... А вот еще в яое стоит только опустить руку ниже и типа парень твой. Конечно еще пять минут воплей, типа «Мы не можем! Мы же оба мужчины! Мы... кто? А, пофиг!», но Стас... он какой-то неправильный. Иногда мне кажется, что он просто садист и ему это очень нравится – сначала вымотать меня (увы, не на кровати), уморить (увы, если бы голодом), а потом запыхавшегося и злого тискать, зажимая в своих громадных ручищах.
Но сегодня либо виновата вибрация стиральной машинки, либо такой возбуждающий звук отжима и приятная сырость подвала, холодящая кожу, но опомнился я первый.
- Стас? – похлопал его по плечу – Стас!
- М?
Пришлось ухватиться за его волосы и потянуть назад... слегка.
- Стирка уже закончилась?
Кроме нашего сбившегося дыхания, в комнате стояла подозрительная тишина. Мы одновременно уставились на потухшую зеленую кнопку, которая возвещала об окончании действия жетона. Час прошел? Так быстро?
- Хм, наверное, хотя я на час ставил... – Стас не торопился от меня отрываться, а я только за спиной разжал кулачок с небольшой прядью волос. Он наклонился и нажал на разблокировку дверцы, после чего стены комнаты огласили цветастые ругательства.
- Саша! Какого ты там делаешь?! Спускайся и давай помогай!
- Запоминаю... – пробурчал я себе под нос, потому как так, как умел ругаться Стас, никто не умел. Поэтому я всегда с большой охотой старался почерпнуть для себя не только новые знания в области... ну, той самой, но и обогатить свой словарный запас.
В это время на полу уже растеклась огромная лужа, а Стас плавал ровно посередине, стараясь вытереть все это половой тряпкой. Я же, кое-как перескакивая, понесся за щеткой и в итоге мы убрали все, до этого вымыв еще и коридор, в который вытекла часть воды.
Счастливо улыбнувшись, я пристроил щетку за дверью (ага, где и взял) и повернулся к угрюмому Стасу.
- Чтобы я с тобой еще раз стирал... – подумал вслух он себе под нос и начал выворачивать в тазик мокрую, плохо выполасканную, одежду.
- Стас, ну кто же знал, что так получится? Ну давай я сам все выполоскаю и даже развешу! – я попытался приблизиться к нему со спины, чтобы потрепать по короткому ежику волос. – Ну, Стааас!
И тут меня осенила гениальная мысль, и я во время убрал руку, чтобы не начать радостно хлопать прямо в процессе поглаживания по голове.
- Стас! А давай мы все это скидаем в сушилку?
Стас на мгновение замер, а это означало, что он всерьез рассматривает перспективу моего предложения.
- Ты умеешь ей пользоваться?
- Да! Конечно! – я смущенно потупил взгляд, типа «ты еще не понял, дурак, какое чудо тебе досталось».
- Саш, мне эти джинсы нужны к вечеру, слышишь?
- Да, я мигом. Все будет готово через два часа! – с этими словами я развил бурную деятельность у врат, то есть у дверцы сушилки, а Стас еще какое-то время потоптался на месте, после чего быстро чмокнул меня в висок и ушел. Счастливый, что наконец могу сделать что-то приятное для человека, который самый мой-мой, я закрыл дверцу, отряхнул коленки и пополз вслед за Стасом. Ему до лекции еще часа два, а значит, мы успеем... ну... если можно будет... и возможно...
Потребовав со Стаса «достойную плату» за свою помощь, я довольный, с румянцем на щеках, спустился вниз. Сейчас вернусь обратно с высушенной одеждой, потребую еще один подвиг ради прекрасной принцессы, меня конечно, и будем считать, что жизнь удалась.
- Саш?
- Привет, Миш.
- Это ты тут сушишь?
- Да, а что? – уже чувствуя неладное, я выжидающе уставился на Мишку, нашего соседа.
- А тебя «старт» для начала никто не учил нажимать?
Еще до конца не веря в такой облом, я протянул дрожащий указательный палец к белой кнопочке, после чего обреченно сполз на пол. Сушилка довольно заурчала...