Пролог

Большая жирная муха ползла по стеклу, похожая на красивую, убедительную точку в мыслях. В этот раз Олег как-раз сделал двадцать первое отжимание, а потом это началось снова. И, как всегда, совершенно внезапно.
Все тело скрутило с неожиданной силой, взгляд расфокусировался, и вот уже перед глазами плясали миллионы чернильных точек. На красной пелене.
С глухим стоном он повалился на пол, прижав колени к животу и катаясь из стороны в сторону.
Кожа никак не хотела рваться. Не выпускала смещающиеся кости, острыми концами царапающие тело изнутри. Все органы вышли из строя, в одно мгновение сбившись со своего привычного размеренного ритма, останавливая ток крови и разрываясь от невозможности нормально функционировать. Внутри уже работал огромный переламывающий механизм.
Кое-как Олег попытался перевернуться на живот. Потом приподнялся на колени, для чего пришлось упереться остатками рук в пол.
Дышать. Только дышать… Черт! НЕ дышать!!!
Сколько бы раз это с ним не происходило, он все время забывал, что из него прежнего больше ничего не осталось. Даже легких. По привычке все еще пытался вести себя как человек. Это то и причиняло невыносимую боль, такую сильную, что сначала он ее даже не чувствовал. Но вот потом… Стоило только пройти первому шоку, а секундной стрелке сдвинуться на один скачок влево, как все кругом смешивалось в огромном блендере, комната плыла перед глазами, и он был в сердцевине безумно вращающейся рубилки. Ее источником.
Кости наконец прорвали кожу, и она лопнула, пропуская наружу плавно выскальзывающий, но продолжающий заново складываться скелет. Вот он начинает срастаться, безошибочно верно скраивая куски плоти и мышцы в единую ткань жизни.
Неожиданно приходит мысль. Такая правильная и простая. И как он раньше не додумался?
Пошатываясь и через каждый шаг замирая, при особенно сильных конвульсиях, Олег ползет вперед. На полу остается широкий красный след, и прилипшие к нему клочки шерсти.
Оказывается, так легко. Невообразимо просто…
Он уже почти готов облегченно рассмеяться, когда в глазах все темнеет и, чтобы не потерять сознание, ему приходится прикусить нижнюю губу. Короткое облегчение сменяется невыносимой болью.
Идиот.
Выросшие острые клыки насквозь пробивают пока еще человеческую плоть, вонзаясь в шею. Теплая кровь, тонкими струйками растекаясь по подбородку, капает на пол. Тяжелые точки напоминают мясных мух, вьющихся вокруг размаженного тела.
Не могу. Нет больше сил. Хватит.
Из последних сил напрячься и выбросить тело одним стремительным рывком. Именно этим так ценно занятие спортом. Учишься понимать, что нет никакого последнего рубежа – значение имеет только твое сильное желание.
Конец.
Тело пробивает окно. Стеклянный дождь блестящими каплями застревает в коже.
Феерично-красивое зрелище и если бы у него была сотая доля секунды… другое место, другой раз, иная реальность и время… если бы не крошечный осколок, воткнувшийся в правый, как мишень, глаз, он бы наверняка оценил весь нелепый драматизм теперешней ситуации. Как бы посмеялся над всем этим сам. Первый.
Вместо этого он летит с шестнадцатого этажа вниз. И единственный финал во всей этой истории – грязный мокрый асфальт. Категоричная, финальная точка. А ведь было столько планов… каждодневные дела, мелкие заботы, работа, дом. Он мог бы еще жить да жить. Но ничего не успел.
И не настолько это здорово. Ничего общего с чувством небывалой эйфории и радостью полета, когда точно знаешь, что через секунду от тебя останется жуткое кровавое месиво, с размазанными по дороге мозгами. Их будет трудно отмыть и они будут повсюду.
Последнее, что он чувствует – детская обида и досада на самого себя, что все закончилось слишком быстро. Что снова придется начинать сначала. Потом. После. Никакого страха или гнева.
Вот и все.
Удар. Мгновенная дикая вспышка раздирающей тело боли. Ни предсмертной агонии, ни новой боли, которая была бы сильнее. В ушах еще звучит прерывистое дыхание, перекатившееся в последний стон избавления и наслаждения. Свободы.
Олег как-будто со стороны видит собственные лопнувшие глаза и голову, разорванный желудок, куски легких на асфальте, остатки которых торчат из оскаленного и перепачканного кровью рта. И во всей этой каше какие-то скользкие на вид трубочки.
А потом его охватывает настоящий ужас. Потому что он понимает - не умер. Жив.
Еще незнакомая до этого по своей силе боль, и вот уже из смрадной грязи срастается новое тело. Прежнее.
Олегу кажется, что все это кошмарный сон, и вот он сейчас проснется. Но сама природа как будто над ним насмехается, создавая заново все то, что он так отчаянно стремился разрушить. И ведь у него почти получилось… Хороший урок. Столько боли он не переживал за всю свою жизнь. Наказание за то, что не принял. Не смирился. Попытался пойти против.
Через пять минут случайный прохожий мог увидеть сидящего под дождем человека. «Пьяный», - решил бы он и заторопился дальше. Но сейчас здесь не было ни души. Слишком поздний час, совсем небезопасное время для прогулок. Даже окна домов давно потухли, и горели только фонари. Тусклый свет, лишь подчеркивающий царящую вокруг темноту.
- Решил победить земное притяжение и немного полетать?
- Бессонница, знаешь ли.
- Ни у тебя одного.
- Я заметил.
- Умница. Только вот где ты вычитал, что оборотни летают?
- Да нигде, я сам догадался.
Олег почему-то совсем не удивился, услышав этот голос. Знакомый до зубного скрежета. Только безразлично поднял глаза, когда Габриэль вошел в четко очерченный круг света.
Олегу хотелось выглядеть хладнокровным и собранным, в то время как внутри все буквально выворачивало от недавнего знакомства с асфальтом. Сухой, сиплый и разрывающий кашель щекотал грудь, не говоря уже о боли во всем теле: в суставах, мышцах, голове, при движении глаз.
Покачиваясь, он встал.
- Типа эволюционировать решил? – официальный тон Габриэля сменился едва различимым бормотанием, когда он зажал в губах тонкую сигарету и попытался прикурить, сложив ладони лодочкой и тем самым спасая малюсенькое пламя от ветра.
Красноречивым ответом ему послужил весьма неоднозначный звук.
Кое-как вытерев рот от рвоты, Олег выпрямился.
- Извини, я отвлекся.
После чего он развернулся и, то и дело замирая на каждом шаге, направился в сторону подъезда. Только сейчас на него накатила сильная усталость и раздражение. Хотелось побыстрее оказаться дома, упасть на кровать и забыться хотя бы на пару часов, пока не прозвенит будильник.
- И нифига ты не взлетел... – подытожил сзади голос, после чего раздалось уже над самым ухом - Эй, ползущий, поосторожней впереди, ага?
Вот уж действительно кровопиец.
Олегу захотелось развернуться и, несмотря на всю свою слабость, как следует заехать по обладателю этого нахального голоса. Только он был почему-то абсолютно уверен, и тут дело совсем не в зверином чутье или интуиции, что остался совершенно один.
Так и есть.
Словно никого и не было. Разве что непривычный в осенней ночи влажный запах шоколада.

Глава 1

Разлеплять глаза отчаянно не хотелось.
Уж если Апокалипсис и наступит когда-нибудь, то лучше бы он настал сейчас. В четыре тридцать по Московскому времени.
Перекатившись на спину, Олег раскинул руки в стороны как можно шире. Потом вспомнил ночное происшествие и на всякий случай вытянул вдоль тела.
Он когда-нибудь допрыгается. Вернее, долетается. И что-то настойчиво говорило о том, что будет это очень скоро.
Все тело ломило, голова раскалывалась, комната плыла перед глазами, а во рту был тошнотворный металлический привкус.
Лучше утра и не придумаешь.
С трудом приподняв голову, Олег осторожно спустил ноги с кровати, посидел так несколько секунд и только потом встал. Неуверенно, будто в любой момент пол мог уйти из под ног.
В зеркало на него смотрел взлахмоченный, помятый и небритый мужчина. Обычный. И ни что не говорило о том, что еще два часа назад он выпал из шестнадцатого этажа, а затем, как ни в чем не бывало, вернулся обратно в квартиру, на этот раз предусмотрительно воспользовавшись лифтом.
Гадство.
В это утро все как будто сговорились. В приемной, мимо которой он торопливо прошел в свой кабинет, несмотря на столь ранний час, собралась целая очередь.
- Олег Михайлович, доброе утро!
В комнату вошла Лиза, широко улыбаясь и прижимая к груди карточки пациентов. Олег лишь поморщился.
Нет, он не был занудой, хотя к его характеру здесь давно уже привыкли. Просто цветущий вид Лизы иногда действовал удручающе…
- Всем привет!
И не только Лизы…
Соперничая с ослепительным электрическим сиянием, в комнату вплыл Даниил Юрьевич. Не успел Олег обернуться, как его талию обвили чужие руки, а спине стало очень тепло.
- Как спалось? - мурлыкнули откуда-то справа, пытаясь дотянуться до его уха.
- Не так хорошо, как некоторым, - Олег все-таки отвернулся от огромного стеклянного шкафа со множеством разноцветных бутылочек и нежно провел указательным пальцем по щеке. Слабо улыбнулся на появившееся в темно-карих глазах виновато-обеспокоенное выражение.
- Лежик, у тебя опять была бессонница?
Прохладная ладонь накрыла лоб, убирая с глаз отросшую челку.
- Все в порядке. Ты же знаешь, какой я беспокойный бываю во сне.
Он убрал руку от лица, легко поцеловал в ладонь и снова улыбнулся, только на этот раз совсем по-другому, так, что ответом ему был смущенный румянец.
Определенно, это утро не такое уж плохое.
Олег не знал, что на него нашло, но повинуясь какому-то совершенно внезапному порыву, быстро наклонился и коснулся теплых губ своими. Знакомых до мельчайшей черточки.
Быть может виновато это сумасшедшее утро или еще пару часов назад абсолютно четкая уверенность в том, что он больше не проснется. Захотелось крепко сжать Даню в объятиях и остаться так на какое-то время. Совсем чуть-чуть…
Вместо этого он отстранился и на немой вопрос в глазах напротив ответил:
- Лиза, вызывай первого.

Первый же пациент чуть не откусил Олегу руку. Во время удалось убрать, хотя еще бы секунда… А этой твари хоть бы что – вон сидит себе спокойно на столе и зевает. Довольно так, обнажая целый ряд десятисантиметровых клыков. Вздохнув, Олег распаковал шприц и надел иглу. Щелкнула открываемая ампула, и прозрачно-синяя жидкость начала заполнять шприц.
- Спокойно.
Поудобнее перехватив локтем горло и лишая возможности сопротивляться, он ввел лекарство, предусмотрительно стараясь держать руку со шприцом подальше от оскалившейся морды.
- Сейчас ему нужно какое-то время отдохнуть, - снимая смотровые перчатки, произнес Олег. – Список лекарств у медсестры.
- Доктор, скажите, это что-то серьезное?
- Нет, просто ослабление иммунитета. Скорее всего поэтому и возникли такие осложнения, но уже через пару тройку дней все нормализуется.
Когда за посетителем закрылась дверь, он подумал о том, что ему самому бы не помешала доза сентралина. Приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы держать глаза открытыми и двигаться нормально.
Он подошел к раковине и стал тереть руки, пока они не покрылись мыльной пеной.
Не хотелось двигаться. Постоять так пару минут. Без движения. Тщательно намылить складки между пальцами. Смыть. Намылить еще раз.
В воздухе витал сладкий запах алычи. Желтой и крупной в мокрой земле. Запах детства, а не груши как гласила надпись.
Через минуту за спиной тихо открылась и закрылась дверь.
- Олег…
Данины теплые руки знакомо пахли медом. И то, что он назвал Олега по имени, значило, что разговор предстоит серьезный.
Он опять будет расспрашивать и пытаться понять, не зная даже сотой доли всей правды. Если бы знал, то не стоял сейчас здесь, в паре шагов за спиной. Ему, наверное, было бы проще любого нажать светодиод на телефоне – индикатор тревоги. Потому что он единственный ближе всех. Единственный, кто знает Олега и продолжает оставаться так близко…
- Что случилось?
Даже Олег услышал нотку неловкости в голосе и почти увидел, как Даня сам внутренне поморщился от этих слов. Потому что они избито-неправдоподобные. Неправильные и безликие. Слишком пустые, когда действительно хочешь знать, что происходит. Но других нет, а значит нет другой возможности спросить напрямик и узнать правду. Только вот Даниил Юрьевич сам первый не захотел смешивать профессиональную и личную жизнь. То есть не смешивать вообще. Даже во время секса.
Мысли и чувства – табу. На работе коллеги, в постели любовники, а за чертой всего этого у каждого своя жизнь. Еще одна.
- Ничего особенного. Ты же знаешь, что со мной всегда все плохо.
Олег наконец вытер руки полосатым полотенцем и повернулся к Даниле. При ответе убедительно поморщился и сощурил левый глаз.
Иногда ему казалось, что они все дурацкие, картонные, плохо продуманные персонажи, живущие по избитым ходам. И то, что он сказал, в общем-то, было правдой, хотя и не всей правдой.
- Ты изменился, - карие глаза продолжали внимательно изучать лицо Олега. – Я могу чем-нибудь помочь? Черт! Олег, если ты сейчас отделаешься еще одной ничего не значащей фразой, то я тебя просто… и что я могу с тобой сделать? - после внезапной вспышки откровения, устало выдохнул Даня и посмотрел в пол. На его скулах появился легкий румянец.
- Пообещать, что бросишь меня?
- А это подействует? – его взгляд снова вернулся на прежнее место. - Хотите так просто от меня избавиться, Олег Михайлович?
Олег посмотрел на обычное разомкнутое колечко на его правой руке. Хотя сначала Даня носил его на мизинце, теперь оно тускло поблескивало серебром на безымянном пальце.
Избавиться?
Перехватив взгляд, Даня спрятал руку в складках белого халата. Олег искренне улыбнулся:
- Не снимай его, пожалуйста, хорошо?
- И не надейся, что я тебе его верну.
На этот раз Данила сунул руку в карман и отвернулся к двери, продолжая оставаться на месте. Короткие прядки на его затылке на мгновение поднялись и так же незаметно опустились.
Олег не видел его глаз, когда он произнес:
- Если что-то будет не так, ты ведь обязательно мне скажешь? И мы вместе это решим.
Олег машинально кивнул, забыв, что Даня его все равно не видит, но тот уже вышел, все так же тихо прикрыв за собой дверь.

- Какие вы оба скучные.
Габриэль сидел на корточках на столе, катая шариковую ручку по бумагам из стороны в сторону.
Он опять не почувствовал его присутствие.
Порвать, пустить кровь, вырвать сердце клыками - вот желания твари, которой был Олег. В сознательном состоянии эта цель продолжала преследовать только по отношению к одному человеку. Вернее, точно такой же твари.
- Ты уверен, что это сработает? - без перехода спросил Олег.
Вампир хмыкнул:
- Ты хочешь, чтобы я дал тебе гарантию?
- Я не прошу никакой гарантии, - он упрямо и немного раздраженно скрестил руки на груди. – Просто хочу знать, действительно ли это сработает.
Склонив голову, как прилежный ученик на уроке, Габриэль продолжал перекатывать ручку между ладонями:
- Все зависит от тебя. Никто и не говорит, что ты не сможешь себя проконтролировать в решающий момент. Но на твоем месте, я бы держался от него подальше.
Олег сжал зубы.
- Это не твое дело.
- Ты прав. Просто дружеский совет.
Вампир выпрямился и легко спрыгнул на пол. Большие крылья его плаща с короткими, свободными рукавами-фонариками на мгновение распахнулись и тут же сложились за спиной, открывая взору черный корсет на шнуровке и такие же перчатки до локтя без пальцев.
- Убеди его ни при каких обстоятельствах не снимать кольцо, а во время превращения старайся держаться подальше. Олег лишь горько усмехнулся.
- Думаешь, я такой дурак - как только обрасту шерстью, то сразу же завиляю хвостом и брошусь Даниле в ноги?
- Как к хозяину или косточке, с которой можно будет поиграть? – вампир улыбнулся, открывая в двусмысленной ухмылке острые и кровожадные клыки.
Олег сам не заметил, как ногти впились в предплечья.
Лишь на мгновение мелькнувшая перед глазами картинка заставила сглотнуть подступившую к горлу тошноту. Во рту пересохло. Ко всему прочему добавилось мерзкое головокружение. Неимоверным усилием воли он заставил себя остаться на месте. Тяжело сглотнул и зло посмотрел в зеленые глаза.
- Ты не можешь сохранить свою душу, память, личность и характер. Способности зверя и обостренные чувства заглушают в тебе человека.
- Даже в облике зверя я продолжаю осознавать…
- Утраченная человечность может быть восстановлена только в первые пять-десять минут. А ты еще ни разу не находился в этом состоянии дольше получаса, – Габриэль принялся играть с огромным изумрудным кулоном на открытой груди, плотно охватывающим шею в несколько рядов бус. - К тому же, на твое состояние может повлиять любая случайность, эмоция, даже банальный человеческий голод.
Закончив речь, вампир задумчиво укусил кулон, словно пробуя на прочность.
- Ах да, я же кажется уже говорил, что я твой друг?
С этими словами Габриэль прошел мимо Олега и направился к двери, где столкнулся с Лизой. Девушка была поражена, но на удивление промолчала. Однако Олег так и не успел решить, что изумило его больше – это, либо то, что вампир решил удалиться таким банальным способом.

Глава 2

Олег чувствовал, что что-то пошло не так. Он не мог дать точное определение этому ощущению, но на сердце было тяжело и неспокойно. Быть может, это звериное чутье, которого с каждым превращением становилось в нем все больше, или чувство вины перед Даней.
Он уже давно должен был его отпустить.
На улице шел снег. Огромными пушистыми хлопьями, он медленно кружился в вечернем воздухе, плавно укрывая город. Словно перед долгим сном.
Олег глубоко вдохнул, постоял на крыльце, а потом, не торопясь, стал спускаться по каменным ступенькам. На самой последней сидел огромный черный кот. И капли снега застревали на его пушистой шерсти. Он не прятался от снега – здесь к нему привыкли даже животные. Нахохлившаяся холмик с неряшливой мордочкой.
Олег видел его здесь впервые. Быть может он ожидал, что животное зашипит или убежит, только кот остался сидеть на месте: полуприщурившись, он наблюдал за человеком.
Да, ко всякого рода нечисти животные тоже привыкли.
Он вернулся домой заполночь. Когда на улице начался настоящий ливень. Олег любил дождь, но он просто банально устал. Предыдущая ночь была не из легких, а завтра предстояла очередная смена в клинике. Хотелось завалиться в кровать и проспать так до самого утра, не растрачивая силы даже на дыхание. Но уже подходя к квартире он почувствовал чье-то присутствие, которое подтвердилось, стоило ему попытаться открыть дверь. С той стороны был вставлен ключ, а уже через секунду на пороге показался Данила. С мокрых, слипшихся прядей отросших спереди волос, капала вода.
- Ой, извини, я был в душе… - пропуская Олега, он отступил на шаг назад и, не дожидаясь, направился в глубь квартиры. – Ты сегодня поздно…
Последние слова донеслись уже из кухни. Олег снял куртку, одновременно пытаясь распутать шарф.
- Не хотел тебя пропустить, - он виновато улыбнулся, когда Олег вошел, и снова повернулся к плите – Сейчас ужин будет готов.
- Ты не говорил, что сегодня придешь.
В этот момент Данила как никогда был похож на ребенка. Маленького роста, хрупкого телосложения, с пышной копной черных волос на затылке и в огромном синем халате Олега, он казался каким-то нереальным на этой знакомой кухне. Как будто это совсем не то место, где он должен быть. Два параллельных мира, на миг по нелепой случайности наложенные друг на друга, и стоит только сделать шаг вперед, как изображение исказится, размываясь в разные стороны. Почему ему вдруг стало так холодно?
Он должен отпустить Даню. Сегодня же. Если хоть один волос упадет с его головы, сможет ли он, Олег, когда-нибудь простить себя?
- Что?...
Даня сделал шаг вперед и наткнулся на вытянутую Олегом руку. Его глаза широко раскрылись, полностью утопая и в без того огромной черной радужке.
- Олег?
Он принял решение. Так будет правильно. Лучше для них обоих.
Олег вдруг очень отчетливо почувствовал запах запеченного со шпинатом и грибами картофеля, смешанного с медом Даниной кожи. Из приоткрытого окна веяло влажной прохладой.
Между ними было расстояние не более пары шагов и еще больше надо было сказать друг другу. Два одинаково важных, исключающих друг друга признания.
Как уместить в один вечер «Я тебя люблю» и «Нам нужно расстаться»?
Сильнее всего Олегу сейчас хотелось сказать первое, но стена ускользала из-за спины, пока даже маленький Даня не стал над ним возвышаться.
Еще немного времени. Ему нужна пара минут, чтобы все объяснить.
Так получилось, что теперь они не могут быть вместе, потому что рядом с Олегом Данила в опасности. Потому что на таких, как Олег, объявлена охота. И, наконец, потому что он почти совсем себя не контролирует и не может ручаться, что в любую секунду не перегрызет Даниле горло. Даже если бы это было не так, Даня заслуживает нормальной жизни.
Олег застонал и закрыл лицо ладонями.
Перед глазами все перемешалось: мокрый асфальт в собственной крови, режущий свет фонаря, черный кот с умными глазами, прозрачно-синяя жидкость в ампуле и, мерцающий зеленым светом, раскачивающийся изумруд. От запаха еды вдруг затошнило и скрутило желудок, зато от аромата меда во рту появилась вязкая слюна.
- Я помню, что ты не ешь мясо, поэтому приготовил картошку, - в сознание вливается спокойный голос, который почти сразу же прерывается помехами и срывается на рыдания, и только тогда Олег поднимает голову. Губы растягиваются в слабой улыбке, и сейчас он точно знает, что скажет «Я тебя люблю». В первый раз в жизни, совсем не к месту, времени и не потому, что так надо. Он сам этого хочет, а потом они со всем справятся. Вместе переживут этот кошмарный сон и в конце концов Олег научится контролировать превращение. Ведь Габриэль не отрицал, что это невозможно. Нет, он не говорил прямо, но вероятность всегда есть. Пусть даже крошечная, но все-таки надежда.
Но тут же неясное беспокойство переросло в настоящий страх, когда вместо приготовленных слов из горла вырвался лишь хрип. Последнее, что Олег успел заметить - это длинные острые когти, и лопающиеся от вскипающей крови сосуды. Всего на одно мгновение он совершенно по-идиотски поверил, что Даня этого не заметил, но взгляд так и не поднялся выше вибрирующих напротив мелкой дрожью рук.
Чего-то не хватает. Что-то неправильно. Не так. Но что?
Олег еще пытается ухватиться за эту мысль, когда его тело скручивает от резкой боли и выбрасывает назад. Он ударяется затылком об стену, перед глазами в красных брызгах раскачивается пол.
Зараженная кровь несется по венам и заполняет рот, хотя сначала Олег еще пытается сглатывать. В горло лезет кость, и он хочет ее выплюнуть вместе с жидкостью, отхаркивает, но она лишь царапает изнутри гортань. Все внутренние органы, мышцы, нервы смещаются, пока изо рта не начинает безобразно свешиваться красный сгусток, напоминающий рыхлые клетки образца какого-то растения в микроскоп. Разбавленный отхаркивающейся кровью, он тонкими нитками расползается в стороны и, преодолевая потоки теплой крови, вползает внутрь.
Олегу хочется кричать, но из горла вырываются лишь булькающие звуки наравне с шипящим рычанием. Он пытается вытереть лицо, хватает скользящие по шее липкие трубочки и тянет назад, а они лопаются с каким-то нежным хлюпаньем и щекотно стекают по щекам.
Единственное желание, чтобы все это закончилось как можно быстрее. Он так думает, пока краем сознания, замутненного от боли, не улавливает легкий шорох на середине кухни. И только тогда вспоминает, что не один. Если бы он мог плакать, кричать, биться, умолять… Даже животные умеют плакать.
Из разорванного горла вырывается нечеловеческий стон, от которого дрожат стекла. Происходит что-то страшное, не присущее этому миру.
«Данила, уходи!!! О Боже, нет, нет, нет!!! Только не это…»
Боль была невероятной, но уже не физической. Он сам не мог понять, что происходит, когда со всей силы размозжил почти сформировавшуюся голову об пол.
Бесконечная – бесконечная боль, мука. Только собственный отчаянный, срывающийся всхлип в ушах, и непрекращающееся «Беги!!! Беги!!! Беги!!!». Он уже не понимает, что это. Не знает, куда и зачем. Но эта странная боль продолжает грызть, мертвой хваткой вцепившись в добычу, вызывая глухое раздражение и злость, а потом ярость. Сознание еще продолжает совсем тихо просить о чем-то, но Зверь внутри рычит еще отчаяннее, а потом вгрызается в собственную когтистую лапу, мотая головой из стороны в сторону, и с каким-то злорадным удовольствием отмечая, что голос затих. Лижет и высасывает отвратительную и гнилую на вкус кровь, пока не появляется голод. Такой сильный, что у него кружится голова.
Он фыркает, облизывает пасть и прислушивается к дождю, слегка поводит ноздрями на горелый металлический запах. Замирает. Уже открыто облизывается и, не торопясь, поднимает глаза, почти готовый радостно заскулить. От предвкушения начинает болеть голова, а от голода, раздувшегося внутри, становится больно.
Зверь прижимает уши и обнажает клыки: если бы мог, он бы сейчас улыбнулся. Бесконечный круг голод-боль и все кругом подергивается алой дымкой. Он рычит. Он слишком голоден. Слишком чувствителен и слаб после превращения, когда под шкурой еще зудит не утихшая до конца боль. Другая.
Он поднимается, делает шаг вперед и опускается на четыре лапы, давая уняться неприятной дрожи. Когти стучат по полу, когда зверь подходит к сидящему на полу человеку, и ласково лижет в щеку. Худая шея напрягается, и на ней обозначаются синие жилки вен. Он видит, как они бьются, будто сами просят освободить их от тонких сдерживающих стенок.
Зверь скулит и тычется носом в затылок, наслаждаясь необычным сладким и таким вкусным запахом. Его тошнит. Слишком горячо и голова раскалывается все сильнее, пока ноздри жадно впитывают чужой страх. Липкий, тягучий. К нему примешивается пряный вкус скорой смерти на языке: сначала горький, а потом острый, от чего мышцы напрягаются от пробежавшей по позвоночнику судороги, и он снова облизывается.
- Лега, - человек поднимает лицо, и зверь смотрит на него с любопытством. – Я…
В тусклых глазах, едва мерцающих из под век, тени неожиданно становятся резче, и пропадает всякое движение. Они теперь отражают только темноту, в которую погрузилась вся комната.
- Я знаю, что ты меня сейчас не слышишь… Я так перед тобой виноват. Ты не понимаешь, но потом тебе будет очень больно. Ты не сможешь дальше жить… из-за моей ошибки…
Кожа разрывается, обнажая ткань. Зверь аккуратно и не спеша начинает слизывать кровь из почти насквозь прокушенной руки. Вместе с чавкающим звуком смерть наполняет воздух.
- Прости меня…
Зверь наклоняет голову, слизывая с собственной морды и лап чужую кровь. Упивается болью, от которой все внутри скручивается в тугой комок, подпитывая злость и давая энергию. Ему кажется, что он никогда не насытится.
- Лежик, - едва слышимый всхлип – Все будет хорошо…
Ободранная кожа краснеет, и зверь плавно поддается вперед, чтобы слизнуть незнакомую, соленую влагу с лица жертвы. От нее внутри становится тепло и спокойно, пока он любуется на прокушенную шею. Потом вытаскивает из тела сердце и кусает его. Запах забивает ноздри, пока зверь отведывает изысканное угощение – чужую жизнь. Бессердечный, бессмертный, он потягивается и выпрямляется, расслабляя тело. Ничего не изменилось: комнату все так же наполняет тишина и почти неразличимый в ней шум дождя.
Внутри разливается сила и ему не терпится рвануть вперед. Он поднимается на задние лапы и подходит к окну, чтобы отыскать взглядом полную, налившуюся кровью, алую луну. Сердце бьется где-то в гортани, мешая сглатывать заполнившую рот вязкую слюну, и из горла вырывается протяжный вой.

- Мать твою…
Вампир поскальзывается на мокрой плитке и еле успевает притормозить, вцепившись пальцами в пластиковую полочку. Выпрямляется, поддевает ногтем обыкновенное колечко в каплях воды. Слизывает безвкусную холодную жидкость.
- Печально.
Не понятно к чему именно относятся его слова, когда он скользит взглядом по пустому зеркалу. Он бы сейчас с удовольствием полюбовался на свое отражение, а так приходится наугад отводить с лица длинные золотистые волосы, наматывая на руку и отбрасывая на плечо.
Вампир подбрасывает на ладони кольцо и не спеша идет прямиком в комнату, откуда несет гарью с примесью чего-то сладкого, от чего низ живота сводит легкой судорогой. Он недовольно машет рукой, но дыма уже так много, что он плотным туманом давит на стены, устремляясь к потолку, готовый жадно заглотить пока еще свободный кусочек пространства.
- Да, прибраться бы здесь не помешало, - вампир приседает на корточки и ласково проводит рукой по чему-то влажному и липкому. – Даже как-то не эстетично.
Он облизывается, наклоняется, и уже через мгновение его тело наливается жаром.
Может быть он больше и не способен наслаждаться простыми радостями человеческой жизни, но чужая, почти свежая кровь обрушивает на него шквал смертных эмоций и ощущений, которые уже давно превратились в хрупкие воспоминания. Удовольствие и наслаждение настолько сильны, что на какое-то время он оказывается обездвижен от сильнейшего экстаза. Тело ломает, как от наркотика, пальцы оставляют на полу длинные полосы-следы, собирая под ногтями мелкую стружку.
Через несколько минут вампир поднимается, отряхивает колени и смотрит куда-то вниз, ведь он отлично видит даже в этом дыме.
- А ты его действительно любил.
Мгновение спустя его тело рассеивается в виде туманного облака. Теперь здесь действительно больше ничего нет. Разве что случайный свидетель принял бы этот подвижный туман за галлюцинацию или даже бессмертную душу. Пусть и проклятую.

Глава 3

- Нууу, вскрытие вен – это раз, - Ноэр задумчиво надул губы и закатил глаза к потолку. – Легко выполнимо, мало боли, всегда есть возможность остановиться…
- Мерзкие шрамы на всю жизнь, большие шансы быть найденным и спасенным, плюс долгое время смерти.
- Зануда.
Он прекратил загибать пальцы, и его собеседник лишь пожал плечами.
- Тогда падение с высоты. Радость полета и адреналин в крови…
- Возможность промучиться несколько часов, на худой конец выжить и, переломав все кости, остаться инвалидом.
- Син!
Ноэр вскочил и уже возмущенно открыл рот, намереваясь сказать что-то резкое, но в этот момент зазвонил телефон. Это было нечестно. Вот почему всегда все происходит именно так?
Син не спеша отложил в сторону протираемый до этого пистолет, все так же медленно поднялся и подошел к двери, рядом с которой на стене висел аппарат. Ноэр все это время не спускал с него демонстративно прищуренного взгляда.
- Да, - через пару секунд - Ясно.
Раздался легкий щелчок опускаемой на рычаг трубки. В комнате повисло молчание. Помедлив, Син вернулся обратно к столу и буднично продолжил прерванное занятие.
- Ну?!
- Я уже думал, ты никогда не спросишь.
Наверное, Ноэр выдерживает все эти издевательства только потому, что Син не совсем обычный. В плане того, что он совсем необычный. И вот даже сейчас, специально его провоцируя, он ничего не может сделать. Пока он использует один только голос, которого недостаточно, чтобы вывести Ноэра из себя. Ну почти. Чаще всего.
- В городе объявился оборотень.
Ноэр лишь фыркнул.
- Брехня. Может они еще сегодня не успели завтрак доесть, как суповые тарелки взлетели, и НЛО попыталось атаковать, но было успешно сбито силами ООЗ.
- Есть жертва, свидетели и следы.
- Их истребили лет десять назад…
- Вот это нам и надо проверить.
- Если бы за это хоть нормально платили…
Ноэр откинул голову назад, плавно прогибая спину, и потянулся.
- Ты опять жалуешься?
- Не опять, а снова. Все это фигня, поверь мне. Им просто нечего делать, вот они и развлекаются подобным образом – ночью воют на луну, а утром просят нас это проверить. Какое-никакое, а разнообразие.
Син промолчал, и в который раз Ноэр пожалел, что не может увидеть выражение его лица. Потому что даже лицом это было назвать сложно.
Натягивая черные кожаные перчатки, Ноэр украдкой скосил взгляд в сторону, где стоял его напарник, сейчас методично собирая два пистолета и убирая их за пояс. Он был очень высоким, около двух метров ростом, а еще гибким, стройным и просто фантастически грациозным. А какой еще должна быть тень? Отличался от человека, натянувшего непроницаемый черный костюм даже на голову, Син только двумя кошачьими ушками, мило выглядывающими из под длинных прямых, иссиня-голубых волос. Наверное, он был по-своему красив.
Почувствовав взгляд, он повернул голову, и Ноэр привычным жестом показал два пальца, сложенных как ствол пистолета. Син кивнул.
Вот попробуй угадай, о чем он сейчас думает.
Отточенным движением задвинув меч в ножны на спине, Ноэр наклонился, собрал свои вещи и, рассовав их по карманам джинс, повернул ручку двери.
Похоже, их ожидает еще одна веселая работенка.

- Сравнительно быстрая смерть и кроме трупа ничего убирать не надо… А, Син, как думаешь?
- И будешь плохо выглядеть с вывалившимся языком и синюшной головой.
«Фу», - закончил про себя Ноэр и наконец присоединился к напарнику, который все это время возился на полу.
- Что там у нас?
- У вас труп молодого человека. Возраст - не больше двадцати лет. Следы насильственной смерти очевидны: смерть наступила в результате перелома шеи, после чего убийца извлек и, скорее всего, съел сердце, – Син на секунду замолчал, потом продолжил - Тело обескровлено.
- А что тебе не нравится?
Ноэр уже привык улавливать малейшую перемену в настроении напарника.
- Это странно.
- Что именно? Если эта тварь решила так поужинать, то вполне естественно, что одним только сердцем она не ограничилась.
- В этом и есть неувязка. Если это сделал оборотень, на что указывают все следы, то он и должен был ограничиться только сердцем. Кровь, да еще досуха, они не пьют.
Син поднялся с колен, и убрал локтем упавшую на лицо челку.
- На это способен только вампир.
- Значит, их было двое?
- Вряд ли. Оборотни никогда не делят свою добычу с кем бы то не было. Скорее, завязалась бы драка за обладание желанной пищей. Да и мирное сосуществование - не самый распространенный принцип в обществе вампиров.
Ноэр наблюдал за тем, как Син растягивает кожу на бедре, создавая нечто наподобие кармана, куда затем сунул маленький, тускло сверкающий предмет.
- Что это?
- Кольцо. Было на безымянном пальце жертвы.
- И смысл его брать?
Ноэр порядком начал скучать. Они уже давно осмотрели всю квартиру и делать здесь больше было нечего. Но Син почему-то медлил, а от пропитавшего комнату металлического запаха гари щипали глаза и першило горло, не говоря уже о вони разлагающегося тела.
- Это улика. К тому же, есть в этом кольце что-то странное и мне нужно время, чтобы разобраться.
- Ага…
Ноэр широко зевнул, засунул руки в задние карманы узких джинс и раздраженно произнес:
- Пошли уже отсюда, извращенец хренов. Или так не терпится встретиться с озевцами? Посмотрим, как они обрадуются, когда заметят, что ты опять улики с места преступления таскаешь. Или вы тоже страдаете клептоманией?
Ноэр еще раз обвел комнату взглядом, бывшую когда то довольно уютной кухней. Который раз по телу прошла зябкая дрожь, когда он наткнулся взглядом на обугленные стены, заляпанные пятнами цвета ржавчины.
- Ты уже выяснил, кто здесь живет?
- Олег Михайлович Теплов, ветеринар, - Ноэр поправил на руке перчатку. - Человек.
- И где он сейчас?
- Мне казалось, что тебя больше заинтересует другое: почему жертва сама открыла дверь убийце?
- Он его знал.
- И ждал, - добавил Ноэр, после чего сделал паузу. – Поэтому очевидно, что твой ветеринар сейчас где-нибудь скрывается.
- Не обязательно, – Син пожал плечами. – Убийца мог выжидать, пока хозяин не вернется домой. Вполне возможно, что сам он здесь не при чем и, может быть, ему даже удалось спастись.
- Преднамеренно? Слишком сложно. А вот его другу не повезло.
- И может не повезти дважды.
- В каком смысле?
- Мне нужно еще кое-что проверить, но если все так, как я думаю, то вампир вполне способен воспользоваться посмертным даром.
Ноэр только сейчас собирался подумать о том, как его бесит это черта Сина: говорить загадками.
- Почему ты всегда так все усложняешь?
Его вопрос был проигнорирован, зато Син продолжил:
- А именно, применить свою способность и принять облик последнего существа, которым он питался.
- Зачем?
- Затем же, зачем он вообще пил остывшую и не свежую кровь. Только если был очень голоден, либо чтобы использовать в своих целях. И не кажется ли тебе странным, что сам вампир как будто выжидал? Словно знал заранее, когда и где произойдет убийство.
- Клановая ненависть? - вяло предположил Ноэр.
- Если это сотворил оборотень, то да. Но они ведь были полностью истреблены еще много лет назад. И зачем вампиру покрывать оборотня, тем самым являясь соучастником особо тяжкого преступления? Каждый, даже самый примитивный житель знает, что безопасность и мир зависят от поголовного уничтожения этого вида.
- Пока больше вопросов, чем ответов.
Син кивнул и направился к выходу. Оглянулся на замеревшего около окна собеседника.
- Снег идет.
Ноэр смотрел, как белые хлопья медленно и словно нехотя завершают круг за кругом, исчезая где-то внизу. Откуда было это странное чувство тоски, которая в последнее время появлялась слишком часто?
- Как думаешь, в мире всегда было темно? Так, чтобы днем снег, а ночью дождь, - он улыбнулся - Для тебя это хорошо, ведь ты не любишь свет.
Сейчас Ноэр как никогда был похож на ребенка. Простого мальчишку, которым в сущности и являлся, несмотря на то, что жизнь заставила его повзрослеть слишком рано. Нет, он никогда не кичился теми трудностями, через которые ему пришлось пройти, не искал участия, помощи или поддержки, но его хотелось защищать. Смеяться над той детской непосредственностью, с которой он хотел исполнить свое самое заветное желание. И кто знает, может быть сейчас он гораздо ближе к цели, чем думает.
Короткие, пепельного цвета волосы, отдельными тонкими прядями спускающиеся чуть ниже спины, темная кожа. Такая темная, что по сравнению с белым снегом и при ярком электрическом свете, можно заметить, насколько она мертвая. Неживая. Пожалуй, темные глаза – это единственное, что было «живым» в его облике.
Син знал, что у Ноэра было две татуировки: одна под правым глазом, почти на всю сторону лица, и по форме напоминающая красную снежинку. Вторая где-то в районе груди, больше похожая на шрам.
- Через пять минут здесь будут озевцы.
У Сина была еще одна способность, скорее присущая гаргулье и позволяющая наблюдать за целым строением или его частью, поэтому в его словах Ноэр даже не сомневался. Раз он так сказал, значит так и будет.
- За меня переживаешь?
Син протянул руку. Молча. Вот так всегда.
- А ты меня там не бросишь? В своей Бездне, - он опять улыбнулся и подошел к Сину. – А то кто знает, может мне там не понравится.
- Мне тебя пока не за что наказывать. Главное, не отпускай руку.
- Конечная точка назначения?
- Выйдем дома.
- Дома… - эхом повторил Ноэль и покрепче переплел свои пальцы с пальцами Сина.
Он доверяет ему больше, чем себе. Ведь Син единственный, кто может выполнить его желание.

Глава 4

Рожденный ползать летать не может, а ползающий пролезет в любую щель. Так что, кому что. Но вот именно вторым Олег сейчас и занимался, а именно пытался закоченелыми, словно чужими, пальцами набрать код на двери. Легче было выбить дверь головой, чем попасть дрожащей рукой на нужную цифру. На его счастье сейчас было раннее утро, и никто раньше пяти в клинике не показывался. Сторож, маленький сухонький старичок, проработавший с самого момента открытия, давно здесь жил как у себя дома, в общем раньше шести вечера он все равно не показывался.
Олег крепче сжал зубы и в который раз выругался себе под нос. Стоять голым под все усиливающимся снегом, пусть и посреди безлюдной улицы, было совсем не айс. Он уже почти отчаялся и сам себе не поверил, когда неожиданно раздался знакомый тонкий писк, за которым последовал мягкий щелчок отмыкаемого замка. Задержав дыхание, Олег открыл железную дверь и оказался внутри узкого темного коридора, в котором было ненамного теплее, чем снаружи. Ему только оставалось в очередной раз поблагодарить администрацию клиники, которая даже несмотря на участившиеся в последнее время беспорядки, решила сэкономить и не принимать меры по усилению и без того весьма условной безопасности.
Пройдя к своему кабинету, он привстал на цыпочки и пошарил рукой над дверной притолокой. Облегченно выдохнул – ключ был там.
Это был не первый раз, когда Олег оказывался в подобной ситуации. Превращение заканчивалось так же внезапно, как и начиналось. Честно признаться, Олег крайне смутно предполагал, что может произойти, если в следующий раз он окажется за чертой города или гораздо дальше от дома. Об этом думать не хотелось. Совершенно. Пока ему везло. То ли это обуславливалось тем, что Зверь в нем еще не успел набрать силу, то ли какими другими обстоятельствами, только Олегу до сих пор удавалось приходить в себя в сравнительной близости от знакомых мест. Так было и в это утро.
А еще ему очень хотелось верить, что он контролирует Зверя и это удержит его на коротком поводке, помогая сохранить способность сдерживать свою ярость.
Он внимательно посмотрел на свои вытянутые вперед руки.
- А ты ранняя пташка, - довольно промурлыкали откуда-то из-за спины. Олег лишь поморщился.
- Потише, и так голова болит.
Но вампир и не думал униматься или сделать голос на пару тонов ниже. Он легко спрыгнул с подоконника и прошелся вдоль стола.
- Ну и как ты себя чувствуешь? – протянул Габриэль, задумчиво уставившись на самый низ чужой спины. Поймав вопросительный взгляд, беззлобно буркнул, равнодушно разглядывая сертификат над головой Олега. - Да ладно, чего я там не видел…
После чего отвернулся к окну. Олег достал пакет, из которого выудил черные джинсы и байковую рубашку в сине-зеленую клетку.
- Выгляжу хреново, чувствую себя хреново, - застегивая рубашку, он закончил - И настроение тоже хреновое. Но ты не расстраивайся, я к этому уже давно привык.
- Знаешь, всегда оказывается, что есть куда хуже.
- Почему-то тебе я верю.
Хмыкнул Олег и попытался выдернуть папку со справками из под усевшегося на стол вампира, но тот резко схватил его за руку.
- Подожди, мне надо тебе кое-что сказать.
При этом голос вампира странно изменился, а зеленые глаза буквально вбуравливались в лицо Олега.
Олег вопросительно поднял брови.
- Я нашел одного человека и он может тебе помочь.
- Маг?
Вампир отрицательно покачал головой.
- Нет, он подменыш. Видящий, – при последнем слове Габриэль слегка поморщился, но продолжил, глядя в глаза Олегу – Он тебе поможет.
- Не понимаю. Он что, превратит меня обратно в человека?
- Нет.
- Тогда что?
Олег уже начал раздражаться. Тело болело, голова раскалывалась, в мыслях был сплошной тяжелый туман. И еще что-то не давало покоя, что-то, из-за чего на языке ощущался горький и соленый привкус крови.
- Дима тебе поможет найти второго такого, как ты.
- Черт, - Олег все-таки вырвал свою руку – Я не понимаю, о чем ты вообще говоришь! У меня нет времени на болтовню, скоро придут пациенты и…
- Не придут. Олег, послушай меня, - Габриэль подошел почти вплотную и наклонился к самому уху - Мы уйдем отсюда вместе. Сейчас. Ты и я. И перед этим ты хорошенько запомнишь, что тебе больше нельзя возвращаться – ни сюда, ни домой.
Олег попытался сделать шаг назад, но бледные пальцы крепко вцепились в ворот его рубашки.
- Прежней жизни больше нет, она закончилась еще вчера.
- Оставь меня в покое!
Раздражение и злость мгновенно вышли наружу. Олег попытался разжать пальцы вампира, но у него не получилось. Длинные ногти царапали кожу, оставляя небольшие белые отметины.
- Ты несешь бред, и я не собираюсь тебя слушать!
- За тобой объявлена охота, – отчетливо, по слогам проговорил Габриэль. – Они уже наверняка тебя ждут.
- Глупости. Если, как ты уверяешь, они меня «ждут», то почему в этот самый момент я болтаю с тобой здесь – первом месте, где бы меня стали искать?
Вампир вздохнул, пожал плечами.
- Все просто. Они пока еще не знают, какую опасность ты собой представляешь, - беспечно продолжил Габриэль - Знаешь ли, им невдомек, что на улицах города, где еще лет десять назад были поголовно истреблены все оборотни, объявился один мохнатый, в конец потерявшись стыд и ни во что не ставящий закон. Особенно, одним своим существованием угрожающий безопасности и обществу.
Палец ткнулся в грудь Олега.
- Таких как ты, проказу общества, уничтожили. До последнего. Заметь разницу – теперь вы изгнаны навеки за пределы этого мира и единственное место, где все еще существуете, это мифические архетипы и народный фольклор. Удовлетворенно заключил вампир и улыбнулся. Олегу стало до дрожи холодно.
Это не может быть правдой.
- Ты конечно можешь попытаться поверить в то, что это все неправда. Настолько сильно убедить себя в этом, что твое желание станет реальностью. Но подумай сам. Они всегда были злы и сердиты, это было заложено в них самой природой. Они видели те ошибки, которые натворили, но не извлекали из них урока. Они всегда находили поводы, чтобы обосновать даже самые мерзкие свои деяния, – выдохнул Габриэль и чуть наклонил голову. - Всему приходит конец. Они себя изжили, сами уничтожили. Проказа – это наказание за грехи. Причина, а не следствие. Нужно было только время, чтобы все кругом поняли, сколь много опасности они представляют. Собаки, больные бешенством, от которого нет вакцины. Заразные. Олег, ты же ветеринар, и вынуждаешь меня все это тебе объяснять.
Вампир нехотя разжал руки, и, даже не взглянув на Олега, отошел к окну. Слабый утренний свет фонарей купался в его волнистых волосах, играя золотыми бликами. Сегодня он не одел плащ, оставшись в одном только корсете, перчатках, коротких шортах и чулках с подвязками.
- Вы опасны. Ты опасен.
- Но как это могло произойти?
Голос Олега был совсем слабым. Он свободной рукой вцепился в край стола, в то время как вторая закрывала лицо.
- И почему именно с тобой? – вампир лишь неопределенно пожал плечами. – Кто знает. У этого мира есть свои собственные тайны, которые надо разгадать. И свои собственные опасности. Безопасных мест, увы, нет. Даже если ты попросишь о помощи, она может прийти слишком поздно.
Габриэль повернулся к Олегу.
- Не хочешь меня попросить? О помощи?
Его взгляд как-будто спрашивал «Ты готов?», и Олег ему поверил.
Возможно, так и есть. Он до конца своих дней обречен на гонение, чувство постоянной погони и опасности за спиной. Возможно, давно пора была покончить с нормальной привычной жизнью, за которую он так отчаянно цеплялся. С тем, чего хочет он сам. Ведь это больше не имело значения.
Вампир достал сигарету и глубоко затянулся, продолжая с интересом смотреть на Олега. Комнату наполнил тонкий, навязчивый запах шоколада, и только сейчас Олег почувствовал, насколько он голоден. А еще, наверное, не стоило упоминать о том, что здесь не курят.
- Ты мне уже помогаешь.
- Да. Наверное. Мы ведь друзья.
Вампир рассеянно улыбнулся и блаженно зажмурился, выдыхая облачко сизого дыма. На молчаливый вопрос Олега он лишь произнес:
- Мне не холодно.
И зябко передернул плечами.
Это странное лишнее слово.
На минуту между ними воцарилось молчание. Каждый думал о своем, пока наконец Олег не прервал тишину:
- Кто такой этот Дима и «второй»?
- Он поможет найти еще одного оборотня. Если вкратце, то именно из-за него у тебя и начались все проблемы, – вампир, по-кошачьи прищурив глаза, следил за Олегом сквозь мягко обволакивающий дым. - Для начала, он тот, кто тебя заразил.
Олег вздрогнул.
- А сейчас он очень проворно тебя подставляет. За последнюю неделю в городе было убито трое влиятельных вампиров, занимающих не последнее место в правящей верхушке.
- Я не понимаю…
- Все очень просто. Он силен, опасен и, что самое главное, не скрывается. Пока эту ситуацию никто не брался всерьез разруливать. Все решалось, так сказать, собственными силами. Но пройдет пара-тройка дней, и разразится настоящий скандал. Все снова повторится – события десятилетней давности, только на этот раз все будет по-взрослому.
Габриэль рассеянно улыбнулся.
- Но с какой целью? - спросил Олег нетерпеливо, чувствуя, как сердце сжимается в тугой комок и становится трудно дышать.
- Это не так уж и важно, – отмахнулся вампир. – Зачем, почему, для чего, а что дальше. Пойми, не сегодня, так завтра весь город будет знать о том, что появился оборотень. Кстати, если ты еще не понял, то я тебе скажу – один оборотень.
Вампир демонстративно вытянул указательный палец вверх.
- Убийца. И без лишних предисловий могу тебя уверить – это будешь ты.
Олег закашлялся. Ему показалось, что его сейчас вывернет наизнанку. От запаха теплого шоколада, от соленого привкуса крови на языке, от тупого покалывания в висках и затылке, и плывущей перед глазами комнаты.
Этого не может быть. Нелепо. Полный бред. Все не может происходить так глупо, так немыслимо мерзко.
Неожиданно сознание прорезала вспышка.
Данила. Он… он единственный, кто рядом с Олегом. Кто сможет быть рядом и не позволит этому миру окончательно раствориться, превратившись в безумный кошмар. Да, сейчас все ужасно. Хуже и быть не может. Но из всего этого должен быть выход. Они найдут того оборотня, быть может он остановится сам. Со временем все уляжется, забудется и вернется на прежнее место. Ему просто потребуется немножко времени, чтобы переждать. Что-нибудь придумать. Это все имеет значение только пока Данила рядом. Они обязательно со всем справятся, потому что если Олег будет знать, что Даня рядом… что он не оставил его. Боже, да он тогда может что угодно. Главное, чтобы Даня был рядом. А потом… потом они обязательно найдут лекарство или Олег сможет приручить того зверя, что живет внутри. Почти нереально, но никто не сказал, что невозможно.
Олег напряженно выдохнул.
- Хорошо.
- Хорошо. Заметь, я не предлагаю тебе решение. Не заставляю. У тебя всегда есть право выбора, и ты в любой момент можешь отказаться.
- Нет, я все решил, – Олег взъерошил волосы на затылке и, подумав с секунду, сунул руки в задние карманы джинс. - Правда, не представляю, что будет дальше и к чему приведет… Я просто очень надеюсь, что ты знаешь, что делать.
Вампир пристально поглядел на Олега странно посветлевшими глазами.
- Поскольку игра уже началась, исправить ситуацию будет трудно. Но ты можешь мне доверять, – и, задумавшись на мгновение, добавил - Все будет хорошо.

Глава 5

Музыка била по вискам, Олег еле переставлял ноги и ему казалось, что голова разломится как орех. Во рту был неприятный металлический вкус тошноты, глаза слезились от едкого дыма, а дышать было невозможно из-за пропитавшего все вокруг смешанного запаха тел, парфюма и пота.
Габриэль уверенно шел вперед, словно пропарывая толпу, и Олегу не оставалось ничего другого, как следовать за ним, в самую глубь шикарного клуба с кричащим названием «Живая кровь». Самое популярное место среди, как ни трудно было угадать, элиты кровопийцев. Почему элиты? Один из тех нередких случаев, когда он поверил Габриэлю на слово. Сюда не пускали кого попало, выпускали еще реже, про себя добавил Олег, но в целом место оказалось гнездом откровенного разврата и безвкусной пошлости. Что было вполне ожидаемо. Так что Олег мысленно отметил, что разочаровывать или обманывать его никто и не собирался.
На входе их вежливо встретили и предупредили, что это за клуб, после чего в качестве формальности заставили подписать контракт, при беглом просмотре которого Олег еще раз убедился, что всю ответственность за собственную безопасность берет на себя. Еще и особую печать на шею поставили, удостоверяющую, что ее обладатель человек, на что Олег еле удержался, чтобы не расхохотаться. Ну какой же идиотизм!
Сразу за входной зоной оказался круглый переполненный зал с центральной танцевальной площадкой с несколькими шестами. Вокруг танцпола были расставлены белые кожаные кресла и диваны со столиками. Вдоль стен уместился бар, обслуживаемый сразу несколькими барменами, туда-сюда сновали расторопные официанты, отдельно в стороне Олег заметил возвышение с разнообразными легкими закусками и сладким. Со стороны, противоположной входу, из этого большого зала было продолжение в виде стеклянного коридора с приватами и туалетами. Подиум был освещен довольно ярко, в то время как остальная часть зала тонула почти в полном полумраке так, что угадывались только силуэты.
Пока они шли через зал, Олег заметил, что на некоторых диванах открыто занимались сексом, но никто одинаково не обращал внимание – как на это, так и на то, что в этом заведении позволялась разной степени обнаженность. Некоторые просто останавливались и смотрели, другие присоединялись. На центральной сцене, отделенной неглубокими нишами, около каждого шеста шло свое представление. Вокруг свободно ходили компании и одиночки, выбирающие себе партнеров или желающие просто посмотреть на происходящее.
«Искусство», - лаконично просветил Олега вампир, когда они прошли мимо возвышения, на котором танцевал загорелый парень с длинными белоснежными волосами. Он был в красном со стразами платье, юбка которого имела форму лепестков цветка, слегка заостренных и изогнутых по краям. То, что это парень, Олег понял по плоской открытой груди, когда с хрупких плеч очень эротично соскользнуло платье, но поразило Олега другое – огромное растение, свисающее с потолка и вьющееся вдоль шеста. Оно чем-то напоминало лиану. Но вот парень использовал его совсем по другому назначению: зацепив один из утолстившихся стеблей, он плавно выгнулся назад и быстрым движением насадил себя на конец, в то время как вторая нога обхватила шест. По внутренней стороне бедра потекла тонкая струйка крови.
Олег, поморщившись, отвернулся и наконец решил уточнить, наклонившись к затылку на миг притормозившего Габриэля и пытаясь перекричать музыку:
- А что мы здесь делаем?
- Нам туда, - проигнорировав вопрос Олега, хотя может быть он просто не услышал, вампир показал пальцем на одну из боковых комнат, расползающихся по всему стеклянному коридору и отделенных тяжелыми тканями.
Когда они опустились на мягкий кожаный диван, подошел официант, и Габриэль вопросительно повернулся к Олегу, на что тот лишь пожал плечами.
Он устал. Не только за это утро, но и вообще. Кстати, сейчас было все еще утро, и Олег гадал, как на работе отнеслись к его внезапному исчезновению. Самое главное, ему нужно позвонить Даниле.
Габриэль сделал какой-то жест, обозначающий заказ, и официант тут же удалился, а Олег отметил, что кроме них в этой комнате было еще около десяти человек. Да и сама комната была довольно просторной, с собственной небольшой сценой и не такой громкой музыкой. Как и везде, здесь почти не было освещения, но Олег знал, что вампиры очень хорошо видят в темноте.
- Что-то не так?
Габриэль наклонился к нему очень близко, щекотно чиркнув прядью по щеке и принося с собой влажный запах шоколада.
- Мне кажется, или ты чем-то обеспокоен?
- Нет, все в порядке, - сказал Олег и, после небольшой паузы, продолжил – Здесь где-нибудь можно найти телефон?
Пауза. Противная, долгая пауза.
- Хочешь позвонить Даниле? - наконец спросил вампир. – Не думаю, что это хорошая идея. Пока охотятся за тобой, он тоже может быть в опасности. Тебе лучше не впутывать его во все это.
Уже впутал, подумал Олег, но он не мог не признать, что Габриэль прав. Впрочем, он всегда прав.
- Поверь мне, так будет лучше.
Повторил вампир, мягко касаясь прохладными пальцами Олеговой руки. Бусы, обмотанные в несколько рядов вокруг его левого запястья, неприятно кольнули холодом разгоряченную кожу.
- Что будет дальше? Когда мы найдем того оборотня? Ты сам говорил, что он очень сильный, а ведь я даже не могу контролировать собственное превращение, - Олег горько усмехнулся. Ему было больно, потому что больше всего на свете сейчас хотелось обнять Данилу: крепко к себе прижать и никуда не отпускать, перед этим честно признавшись, каким он был кретином. Или хотя бы услышать его взволнованный голос в трубке, уверить, что все хорошо… будет. – Да и потом, меня могут в любой момент поймать.
Действительно, что теперь?
Габриэль улыбнулся. Казалось, что все это его забавляет.
- Ты прав, - отвел упавшую на лицо волнистую прядь и снова улыбнулся, и в улыбке была странная нежность вперемешку с весельем. – Но давай обо всем этом подумаем потом, ладно? Есть такие вещи, которые мы не должны видеть, и есть вещи, которые нас могут погубить. Ты должен еще многое узнать и попытаться хотя бы если не понять, то принять. Самое главное, на данный момент, это знать наших врагов, даже если раньше мы с ними не сталкивались.
У Олега было такое чувство, словно он летит головой вниз в какую-то пропасть, но он не должен спасаться.
- А насчет того оборотня не волнуйся, - без осуждения, почти ласково сказал Габриэль и, черт, снова улыбнулся. – Он мой бывший, так что как-нибудь поладим.
Оставив Олега сидеть с открытым ртом, вампир повернулся к сцене, где началось какое-то новое представление. Олег проследил за его взглядом и рядом с шестом увидел глубокую белоснежную ванную, стилизованную под старину, на позолоченных ножках. Свет стал как-будто еще глуше, сцена погрузилась в легкий полумрак, разбавленный зыбкими огоньками из ниоткуда взявшихся свечей, заиграла медленная музыка.
Из ванной появился парень – босиком, в одних только потертых джинсах, едва державшихся на узких бедрах. Он был среднего роста, его в меру спортивное тело не потеряло мальчишеской тонкости и хрупкости. Белоснежная кожа отливала синевой, а черные, полностью залитые лаком волосы, спускались чуть ниже плеч, острыми концами замирая на бледно-розовых сосках.
И вот он начал двигаться. Олег выдохнул, когда его кожа стала принимать цвет и фактуру окружающей среды.
Хамелеон.
Парень рефлекторно менял расцветку, плавно и неторопливо двигаясь под все усиливающуюся музыку, контрастирующую напряжением второй части, с меланхолией и легкостью первой. Он уверенно скользил по краю ванной, обнимал коленом шест, грациозно раскручивался и ловко забирался на самый верх, после чего спрыгивал обратно и выгибался в немыслимых по гибкости позах. За те несколько минут, что длилось его выступление, он успевал не только прекрасно двигаться под музыку, ловя все нарастающий ритм, но и проделывать различные стойки, например, удерживая все тело горизонтально полу на одних только руках. Когда танцор в очередной раз вскинул руки, то Олег заметил, что тень на бордовой ткани отразила нечто наподобие паутинки или нитей, спутывающих и переплетающихся между его пальцами, хотя на самом деле его руки были абсолютно пусты.
Вот ритм снова изменился, парень начал более стремительное передвижение, что заставило его фигуру размыться, отменяя до этого маскирующий эффект. Его кожа стала похожа на ночное небо. В ту же секунду с потолка посыпался дождь из серебряных блесток, фантастически контрастирующий с цветом его тела. Он снова стал двигаться, на этот раз еще резче, быстрее, так что глаза еле успевали следить за его филигранно отточенным полетом от шеста до ванной и обратно. Музыка взорвалась захлебывающимся полустоном-полукриком, и свет погас, до этого вспышкой выхватив содрогающееся тело, рывком, словно в полете, оттолкнувшееся назад. Танцор за секунду до завершения представления, спиной нависнув над ванной, все-таки отпустил руки, но темнота не дала возможности ничего разглядеть, и Олегу пришлось пожалеть, что он не обладает таким острым зрением, как вампиры.
Со всех сторон раздались бурные аплодисменты, снова вспыхнул свет, но сцена уже была пуста. Через пару минут туда вышли новые парень с девушкой, но Олег не обратил на них никакого внимания. Он потянулся к неожиданно появившемуся перед ним на столике бокалу, с подозрительностью всматриваясь в красную жидкость.
- Здесь все напитки такого цвета, но это не кровь и даже не томатный сок.
Вампир лениво потягивал свой напиток, продолжая соломкой методично взбивать крем из сливок, плавающий сверху.
- Габриэль, ты ведь пошутил?
- О чем ты?
Когда вампир поднял глаза, перед этим тряхнув головой так, что золотистые волосы заскользили назад, рот его исказила неожиданная улыбка, чем-то напоминающая до этого игравшую музыку: красивая, отстранено-холодная и сексуально неудовлетворенная. Олег поперхнулся и закашлялся.
- С тобой все в порядке?
Габриэль протянул руку, но Олег отпрянул назад, чуть не разлив на себя половину содержимого бокала. Он уже хотел что-то сказать, как справа от него промелькнула тень, и кто-то опустился рядом.
- Олег, познакомься, это Дима. Это о нем я тебе рассказывал, - голос вампира на секунду замер. - Дима, это Олег.
Олег повернулся и встретился взглядом с глубокими провалами черных глаз. Подводка, начинающаяся от бровей и идущая до начала щек, была такой сильной, что разглядеть зрачки не представлялось возможным. Сплошные черные пятна. От пухлых больших иссиня-белых губ, как будто покрытых инеем, Олегу стало почти физически ощутимо холодно.
Дима лишь кивнул.
- Я вас оставлю, - Габриэль поднялся. – Появилось одно дело, но вы не скучайте. Я скоро вернусь.
С этими словами он растворился в темноте, окружавшей столик, на котором остался только на половину недопитый бокал.
- Не находишь, что Габриэль – совсем не оригинальное имя?
Олег подняла голову. Почему вдруг стало так больно? Словно вместе с вампиром ушло все волшебство, заключающее в себе удивительную особенность – заставлять ни о чем не думать.
Но Дима не ждал ответа. Он наклонился вперед, подхватив оставленный Габриэлем бокал, поднес к губам и сделал глоток. На миг его глаза широко раскрылись, блеснув тусклыми бликами белков, а кончики пальцев потемнели, словно посыпанные пеплом.
Олег не успел моргнуть, как странная и пугающая картинка растаяла, и он должен был себе признаться в том, что напиток, заказанный для него Габриэлем, намного крепче, чем он думал. Вязкий вяжущий вкус во рту отдавался легким покалыванием на языке.
- Почему я должен тебе помогать?
Дима внимательно следил за Олегом из-за тонкого края бокала.
- Что ты хочешь взамен? - после недолгого молчания спросил Олег.
Его собеседник лишь усмехнулся, но совсем не зло.
- Не уверен, что в твоих силах мне это дать. Кстати, ты ведь еще не выразил своего восхищения по поводу моего представления?
Олег взглянул на Диму, брови которого чуть-чуть приподнялись, подталкивая к ответу.
- Ну там в ванне, - уточнил он, на что Олег улыбнулся.
- Это было потрясающе. У тебя талант.
Олег откинулся на спинку дивана, чувствуя, как странная тоска, переживаемая последние несколько недель, возвращается. Он опять вернулся мыслями к Даниле, вспомнил его смущенную улыбку, теплый свет, которым каждый раз сияли темно-карие глаза, когда они были вместе. Маленький ежик, которого Олег приручил. Хотя нет, это Даня приручил Олега. Нелюдимого, замкнутого и всегда обособленного, он растопил его сердце, заставив первый раз в жизни почувствовать себя по-настоящему счастливым.
Боже, все это не имеет смысла, пока Даня где-то там. Он должен быть рядом, обжигаясь утренним кофе и смешно морща нос, называть Олега Легушонком. Каждый раз по утрам, до того как войдет первый пациент, на секунду прижиматься сзади и забавно скользить щекой по спине. Готовить вегетарианские блюда, зная, что Олег не ест мясо, и стараясь туда напихать как можно больше овощей, чтобы он ел витамины, а ведь сам Даня не может без мяса. От его кожи и волос всегда пахнет медом, а еще он обожает носить огромный синий халат Олега, буквально теряя его по дороге, и на конец месяца, когда у обоих будет трехдневный отпуск, готовит какой-то особый сюрприз. И все, что есть уютного в доме Олега, от новых фиолетовых занавесок, с вышитыми серебряными нитями цветами, до плюшевых игрушек – принес Даня, сделав дом настоящим убежищем от всех проблем и тревог.
Только бы Даня не снимал кольцо. Никогда.
Олег закрыл глаза. То ли чтобы больше не видеть, то ли чтобы плакать. Сердце глухо опустилось куда-то вниз и замерло.
Пожалуйста, все будет хорошо, только ни в коем случае не снимай кольцо. Без тебя я не выдержу, все потеряет смысл. Даня…
Олегу хотелось молиться, но вместо этого он мысленно повторял одно и то же имя, не замечая изучающего взгляда, все это время не отрывающегося от его лица.

Глава 6

Ноэр навис над Сином и попытался заглянуть ему через плечо.
- Ну и что там у нас? Нашел что-нибудь?
При этом он продолжал лопать пузыри жвачки, от чего можно было почувствовать слабый, едва уловимый, сладкий запах вишни.
- Хочешь, я дам тебе вкладыш от жвачки “Супермен”?
Син выключил очки, поднялся и подошел к столу, где аккуратно были расставлены различные чувствительные приборы и приспособления, с помощью которых он проводил свои исследования. Ноэр внимательно за ним следил, пытаясь не выдать взглядом слишком сильную заинтересованность.
- Как я и говорил, - Син отложил очки на стол и устало выдохнул – Это кольцо не совсем обычное. Его цель – сдерживать Зверя.
Ноэр вопросительно вздернул левую бровь, но промолчал.
- Зверь – это необязательно в буквальном смысле оборотень. У вампиров, призраков, даже людей, есть некое подобие Зверя. Правда, у первых он куда более устойчив и упрям, чем у простых смертных. Это можно сравнить с тенью, ведь у каждого, даже неживого предмета, есть тень. Правда, тени обычно менее жестоки, но не в этом суть. Кольцо должно было защищать от любого проявления зла, ярости, гнева, - Син небрежно взмахнул рукой, как бы пропуская дальнейшее описание – Всего того, что собой олицетворяет Зверь…
- Низменные чувства человека?
- Не всегда. В данном случае, это был вполне реальный зверь – оборотень.
- Ты в этом уверен?
- Почти. Не могу утверждать со стопроцентной точностью, но все указывает на это.
- Значит, кто-то дал это кольцо жертве, тем самым стараясь ее спасти?
Если бы только Ноэр мог читать мысли и эмоции по выражению лица Сина, но пока это были лишь жесты и то, как он приземлился на спинку дивана и слегка сгорбил плечи, говорило о том, что за это утро он очень устал.
- Нет, не «кто-то». Это сделал Олег Теплов.
Переваривая услышанное, Ноэр обошел диван, на мгновение задержавшись у столика и подхватив еще одну конфету, после чего взобрался на диван с ногами и заглянул Сину в лицо.
- Слушай, а может ты… ну, примешь форму? А то мне тяжело не видеть твоего лица.
Ноэр попытался улыбнуться, но почувствовал, что губы лишь кривятся. Через мгновение он уже пожалел о своей опрометчивой и глупой просьбе, потому что в красных глазах теперь была усталость. Отчетливая и явная. Ни интереса, ни удивления, когда Ноэр почти вплотную приблизил свое лицо. Словно Син не видел его.
- Эй?
Он помахал перед лицом Сина рукой – никакого эффекта.
- Син…
Ежик белых как снег волос, такого же цвета кожа. Из одежды темно-зеленая водолазка с коротким рукавом, обтягивающая тело, словно продолжение кожи, джинсы, перчатки и три маленьких колечка в левом ухе. Сейчас он выглядел почти нормально, если бы не уродливая, наподобие кислородной, маска, проходящая обручем через затылок, плотно опоясывающая уши и закрывающая почти все лицо, оставляя на поверхности одни только глаза. На самом конце, где должен был находиться рот, за прозрачной стенкой тлело что-то наподобие лавы, расползаясь в стороны раскаленными зигзагами.
Ноэр сглотнул.
- За последнюю неделю в городе очень похоже было убито около трех вампиров. Все они были далеко не последними «людьми» в городе, - задумчиво, словно и не было этой долгой паузы, проговорил Син – Можно обладать ограниченным количеством фактов, но в основе их всегда лежит общая причина.
Он повернулся к Ноэру, который сглотнув, задышал чаще, не в силах отвести взгляда.
- Скоро весь город всполошится и начнется настоящая охота. Наша цель, это понять, как эти два случая связаны.
- Хочешь сказать, мы имеем дело не с одним, а несколькими оборотнями?
Ноэр настолько сильно удивился, что даже забыл спросить, откуда Син вообще получил всю эту информацию.
- Не думаю, - Син покачал головой – Слишком сложно, к тому же город маленький и так долго скрываться даже одному…
- Фигня!
Ноэр упал на диван и возмущенно скрестил руки на груди.
- Почему именно нам поручили это дерьмовое дело?! Мало того, что не достает информации, так нам даже развернуться не дадут, как это дело сцапают озевцы и мы лишний раз узнаем, кто у нас тут самый умный, самый сильный, самый-самый! Ненавижу.
Ноэр откинул голову назад и посмотрел пустым взглядом в потолок.
- Иногда мне кажется, что наш отдел был создан только с одной целью – чтобы было, на кого при случае свалить вину и ответственность за очередной провал, провести нелестное сравнение в ярких эпитетах на общем собрании или повеселить зрителей ночной жизни. Чтобы пока творится весь этот беспредел, всегда можно было сказать «Делаем все возможное». Ах, еще чтобы озевцам не было скучно, если преступник с места преступления успеет смотаться раньше срока – всегда будет по кому лихо попалить.
- Наша цель просто поймать и обезвредить.
- Действительно, мы уже и так по уши в… делах. Просто поймать на «кис-кис».
- Вот тогда и не задавай глупых вопросов, - фыркнул Син, внимательно следя за тем, с каким недовольным видом Ноэр продолжает лопать пузыри.
- Почему ты думаешь, что именно Теплов дал это кольцо? – флегматично протянул Ноэр.
- Потому что они были любовниками. Не знаю, но по-моему это не очень логично убивать того, в кого ты влюблен, как ты считаешь?
- Значит, Теплов и есть убийца?
- Вполне возможно. Или он покрывает убийцу.
- Но это кольцо все равно не помогло.
- Да, - вздохнул Син, задумчиво глядя на напарника – Ты прав. Теплов не хотел, чтобы все так получилось. Давай предположим, что он является оборотнем. Тогда этому есть простое объяснение – обычно для применения «превращения» требуется сознательное усилие, однако может быть и так, что Зверь сам старается вырваться на свободу, чтобы полностью подчинить себе человека. Если, конечно, он не является потомственным оборотнем. При неконтролируемом превращении, тело отзывается на подсознательные импульсы и его форма меняется без сознательного желания «страдающего». Например, если вампир испытывает гнев, то он автоматически выпускает когти или, если хочет исчезнуть, то принимает форму тумана. То же самое происходит и с оборотнем, только неконтролируемость этого процесса ставит его в явно опасное положение, потому как эти изменения являются не только аналогом определенных сложившихся прототипов и провокации ответного поведения, сколько прямой угрозой существования данной расы. Он разоблачает сам себя…
- Тогда где он сейчас? Почему скрывается?
- Если он и есть тот оборотень, которого мы ищем, то это вполне логично с его стороны.
- Подожди, Син, - Ноэр вцепился в локоть напарника, вопросительно заглядывая в лицо - Ты сказал, что он может и не быть потомственным оборотнем. Тогда как он вообще мог инфицироваться?
- Слишком много вопросов.
- Это значит, что он не один такой?
- Я понял, что ты имел ввиду. И одновременно «да» и «нет». – Син не обратил внимания на то, с какой силой пальцы Ноэра сдавили кожу - Во-первых, заразиться он мог еще лет десять назад, когда повсюду гулял вирус. Заметь, что проявиться это могло только сейчас. Во-вторых, он не представляет никакой опасности, потому что Зверь в нем еще слишком слаб, а значит, пока он не сможет никого заразить. Даже если это случится, то у него всего одна попытка. Потому что повторно заражать могут только «истинные» оборотни, а инфицировавший Теплова оборотень к этому моменту вероятнее всего мертв. Да и не доказано, что сам он не являлся таким же зараженным.
- Но ведь он может оставить свою слюну или кровь где угодно?
- Да, но… Как бы это объяснить, - Син провел рукой по лбу снизу вверх, что было признаком тревоги или замешательства - Яд находится именно в крови и именно в одной дозе. Даже если жертве по чудесной случайности удастся уйти невредимой, совсем не обязательно, что ее кровь смешается с кровью оборотня. И всего несколько процентов из ста, что именно эта доза будет зараженной.
- Это значит, что раса оборотней полностью истреблена? Тогда откуда взялся тот, первый?
Ноэр с каждым словом Сина понимал все меньше и меньше. У него уже кружилась голова от количества информации и возрастало желание наброситься на Сина. Только вот с каким мотивом, он пока еще не решил.
- Я бы не был в этом так уверен. – Син легко высвободил свою руку и встал, что означало точку в их разговоре – У нас все еще недостаточно информации. К тому же, за такую долгую историю, их раса вполне могла приспособиться к выживанию в любых условиях.
- Ты куда?
Ноэр вскочил и попытался повиснуть на напарнике, не давая тому бросить его одного.
- Нам надо поймать Теплого. Хотя бы для начала.
- Я уже был в клинике, но ничего там не нашел…
Син положил свою руку ему на шею и выдохнул прямо в лицо:
- А кто сказал, что мы идем в клинику? У меня есть идея получше…
Ноэр сморгнул и оказался на диване, пока Син над ним спокойно поправлял перчатки.
- Ну-ну…
На шее осталось мягкое и шелковистое прикосновение, ласкающее кожу.
- Может я и тупой, но все равно не могу понять одной вещи.
- Это вопрос или утверждение?
Ноэр выпрямился, облокотившись на диван обеими руками, и серьезно посмотрел Сину в ничего не выражающие глаза. У него и так ушло много сил на форму, поэтому играть еще и эмоции для него было все сложнее.
- Почему это кольцо не подействовало? Не смогло защитить хозяина?
- Все просто - он его снял.
- Кто он?
Таким тупым Ноэр еще никогда себя не чувствовал. Нет, конечно он давно привык, что самый умный из них двоих – это Син, но, черт возьми, как же это все-таки раздражает!
- Даниил Гранин.
- Почему Гранин снял это чертово кольцо, от которого зависела его жизнь?
Сквозь зубы процедил Ноэр, мысленно подвешивая над головой Сина кирпич размером с рояль.
- Он об этом не знал и, принимая душ, скорее всего по инерции оставил украшение на полочке в ванной.
- Стоп! Но ведь ты же нашел это кольцо у него на пальце?!
Повышая голос, завопил Ноэр, который наконец выбрал «мотив». Син тяжело вздохнул, как-будто если он и устал за это время, то не потому, что провел все утро за исследованиями собранных улик и сбором нужной информации, а именно по вине глупых вопросов Ноэра.
- Похоже, ты уже забыл о втором ключевом персонаже всей этой истории?
Ноэр сосредоточенно уставился на напарника и удивленно заморгал – кажется, он вообще не понял смысла произнесенных Сином слов.
- О Господи, за что мне это? – обратился к потолку Син, после чего все-таки перевел взгляд обратно – Вампир, это сделал вампир. И только не спрашивай меня «зачем»? Я сам не знаю. Все слишком запутано и пока мы не поймаем Теплова, то нечего и думать во всем этом разобраться. Просто кольцо при контакте с кожей нагревается, такова его своеобразная реакция, а когда мы нашли жертву, то оно было едва теплое.
- Но?...
- Это все объясняет: и то, почему оборотень набросился на Гранина, и то, почему исчез Теплов.
- Хорошо, ты конечно во всем прав. Вот только, что если тот, кого мы ищем, это не Теплов?
- Вот это мы сейчас и проверим…
По телу Ноэра волной прокатилась дрожь, когда Син протянул ему руку.
- Может пешочком? – вяло предложил он, но все-таки встал и подошел к напарнику, не забыв убедиться, что меч находится на своем привычном месте за спиной. Эта близость всегда обжигала и ему каждый раз было неловко, словно робкая барышня, цепляться за руку Сина. – Прогуляемся… На свидание?
С неожиданным воодушевлением закончил он, изобразив свою самую очаровательную улыбку с непременным смущенным румянцем на щеках. На начальство действовало.
В этот момент он не столько шутил, сколько ему действительно не хотелось идти в Бездну. Ноэр сам не мог объяснить этого первобытного ужаса, каждый раз поднимающегося с самых глубин подсознания и затапливающего все тело изнутри, лишая способности двигаться и сопротивляться. Да что там двигаться, он даже дышал с трудом! И каждый раз в голову закрадывалась дурацкая мысль, что быть может и нет этого раскаленного ада, в который люди привыкли верить. Где геенна огненная и вселенский жар. Зато Бездна, из которой происходит тьма, была совсем рядом и куда реальнее. Чем она является и что именно там таится? Ноэр знал, что никто еще не выбирался оттуда самостоятельно, а любой, проводящий там слишком много времени, мог стать одержимым страданиями и тьмой.
Ноэр знал, что Бездна - это то место, откуда пришел Син, обладающий властью над тенью, потому что он сам ей являлся. Только он, из всех его знакомых, и Ноэр не сомневался, что и из всей организации в целом, мог физически войти в Бездну и оставаться там столько, сколько пожелает. Он также мог выйти из темноты в любом месте, где есть достаточно большая тень и которое он до этого видел, пусть даже и «образно». Приложив дополнительное усилие, Син мог провести с собой спутника, для чего он должен был его касаться. А еще, такого сценария Ноэр тоже не исключал, бросить его в Бездне. Ноэр слышал о таком суровом наказании, которое применялось для изгнания жертвы из этого мира.
А еще Син был единственным, кому Ноэр доверял даже больше, чем самому себе. И пусть он до сих пор многого о нем не знает… Хотя бы того, что такой отличный и опытный боец делает в заурядном отряде, состоящим из сплошных неудачников, которые так и не смогли себя проявить в ООЗ. Пусть почти все, с кем из сослуживцев они сталкивались, открыто его недолюбливают или откровенно боятся, Ноэру до всего этого не было никакого дела. Он лучше кого бы то не было знал, что значит быть изгоем - не таким как все и хоронить своих собственных демонов глубоко в душе. Пусть не всегда твоя особенность заключалась в обязательном преимуществе, ведь чаще всего это могло быть самое обыкновенное уродство.
Легкое прикосновение, мягко скользнувшее по щеке вверх, заставило Ноэра опомниться и вздрогнуть. Оказывается, все это время он загипнотизировано смотрел на расползающиеся и медленно опадающие угольки лавы, по одному только им известному закону перемещавшимся за прозрачной, в форме круга, стенке. На миг пришла совершенно сумасшедшая мысль, что это дыхание Сина и весь «танец» совсем не так бессмысленнен, как могло показаться. Если представить, что это рот Сина и он говорит…
- Ноэр, - в голосе Сина не было никакого оттенка чувств, ни намека на вопрос или нетерпение. Он просто звал Ноэра «обратно».
- Да, прости, я задумался. Как, мы еще здесь?! – Ноэр притворно округлил глаза, захлопал ресницами, и, озираясь по сторонам, продолжил - И почему же ты этим не воспользовался? Не проволок меня через Бездну, пока я задумался? Глядишь, и отделался бы легким испугом. Садииист!
Ноэр безболезненно ткнул кулаком в грудь Сина, почувствовав под пальцами броню, состоящую из полуматериальной тени и закрывающую все тело. А еще едва различимую пульсацию.
Он поднял на напарника глаза и мгновенно растерялся, не зная, что значит этот новый взгляд, напоминающий озера непроницаемой тьмы. Лишь на мгновение Ноэр почувствовал страх, но несмотря на это продолжал упрямо смотреть, решительно вздернув подбородок. Хотя может быть все это обман и ничего такого между ними в воздухе не витает, просто Син намного выше Ноэра и вся эта ситауция всего лишь выглядит как угроза... И одно только это порождает сладко щекочущее чувство опасности, скручивающееся тугим узлом внизу живота.
Но Ноэр был абсолютно уверен, что уже через мгновение Син привычно на него посмотрит и все будет как прежде. Они рука об руку ступят в Бездну, а когда выйдут, то Ноэр должен будет что-то понять – хотя бы то, что от него хотел Син. Все просто.
Ноэр машинально облизнул губы, ощутив сладкий вишневый вкус жвачки. Одновременно этот жест как-будто прошел не только по губам, но и по лицу Сина, стерев с него странное оцепенение и возвращая «привычный» красный цвет глаз.
- Ты…
- Я готов! – излишне облегченно и громко выдохнул Ноэр, вложив свою руку в пальцы Сина. - Знаешь, в «форме» ты мне нравишься гораздо больше, вот только эта штуковина у тебя на лице…

Глава 7

- Отравление. Надежно и доступно, правда по времени не очень… Ладно, я знаю, что иногда это довольно больно…
Они вышли из тени, отбрасываемой зеркальной дверцей открытой кабинки. Ноэр лишь хмыкнул.
Ничего себе, место назначения. Они могли бы выйти в месте и поинтереснее, чем туалет.
Син его бурной радости не разделял. Он был непривычно хмурым и немного нервничал, хотя Ноэр это заметил лишь потому, что слишком хорошо его знал - по крайней мере на последнее он очень надеялся. Это его слегка удивило, но он в напарнике не сомневался ни минуты.
Они могут друг на друга положиться. И не в таких передрягах бывали, а уж поймать самого обыкновенного оборотня – все равно, что сплюнуть.
- Что дальше?
Ноэр наконец-то отцепился от Сина и огляделся, чтобы удостовериться, что они здесь одни. Хотя уже через секунду за дверью раздались чьи-то шаги, и Син толкнул Ноэра в грудь, бесцеремонно впихнув в свободную кабинку и защелкнув дверцу.
- Твою мать!
Ноэр отшатнулся назад, ударившись затылком о стену.
- Какого хрена ты творишь?! – зашипел он, угрожающе сжимая кулаки – Душу хочешь из меня вытрясти?
- Что ты шепчешь, кабинка все равно звуконепроницаемая, - перебил его вдохновенную речь Син – Я хотел тебя предупредить, чтобы ты был осторожнее. Здесь повсюду камеры и самая последняя система безопасности, поэтому не высовывайся и держись за мной.
Губы Ноэра дрогнули и расплылись в издевательской улыбке.
- Спасибо, папочка, но что мы здесь забыли? Или ты принял мое предложение о свидании буквально?
- Все вампиры, которые стали жертвами оборотня, были завсегдатаями этого клуба, так что не рыпайся и будь добр, хотя бы один раз, в виде исключения, послушай моего совета.
Проигнорировав предыдущие слова Ноэра, Син отступил на шаг, и теперь совершенно бесстрастно разглядывал раскрасневшееся лицо напарника.
Это реально взбесило Ноэра. Проявляя неожиданную ловкость, он схватил Сина за грудки и дернул на себя. Ткань его темно-зеленой водолазки настолько плотно прилегала к телу, что Ноэру пришлось вспороть собственные перчатки и выпустить когти, так что он был почти уверен, что на одежде останутся следы.
- Да что ты так трясешься? – он упрямо и зло двинул бедрами навстречу, откровенно провоцируя ссору – Думаешь, что только ты у нас всегда самый умный и знаешь, что делать?
- Ноэр, ты ведь об этом потом пожалеешь…
На мгновение собственное имя, произнесенное чужим ровным голосом, отрезвило Ноэра… Но только на мгновение.
- И может быть именно ты будешь тем, кто заставит меня пожалеть?
В его словах в первый раз зазвучала неприкрытая горечь, но он теперь не мог остановиться.
- Ты ведь уже меня жалеешь, - Ноэр какое-то мгновение разглядывал Сина, после чего еще сильнее сжал зубы - Признайся, Син, что ты как и все считаешь меня жалким, бесполезным уродом, неспособным ни на что стоящее?
Черт, лучше бы он хоть что-нибудь сказал, но только не продолжал молчать вот так.
Ноэру показалось или тени действительно задвигались словно по собственной воле, изменяясь и растягиваясь, создавая обрывки мрака. Одновременно с этим Син сделал легкое движение рукой, и на миг Ноэр отвлекся, потерял внимание, но уже в следующий момент его когти оказались острее, мышцы сильнее, а движения быстрее. Он рывком перевернул Сина и припечатал спиной к стене.
- Неужели ты даже против меня будешь использовать Власть над Тенью? – жестко прошептал он на самое ухо, надежно удерживая стройное, обманчиво тонкое и гибкое тело, под кожей которого притворно лениво перекатывались расслабленные мускулы – А ведь ты даже не сопротивляешься…
Он поднял глаза, на что в ответ Син лишь поднял брови, и это стало последней каплей. Ноэр зашипел, размахнулся и со всей силы ударил в грудь. Тьма ответила, эхом повторив звуки. Осязаемая, она становилась то холодной, то адски горячей и густой, и Ноэр почувствовал, что ему стало тяжело дышать. Отточенным движением Син вскинул оружие к виску Ноэра и хладнокровно нажал на курок. Раздался выстрел, поглощенный вязким облаком угольно-черной темноты.
Ноэр пошатнулся. Широко раскрытыми глазами он смотрел в знакомые глаза Сина, наполненные непроницаемой тьмой.
Тьма – это не обычная тень. И у него был точно такой же взгляд еще каких-то полчаса обратно…
- Твою мать, Син, - Ноэр всхлипнул и уперся лбом в его грудь - Ты же знаешь, что этим меня не убить. Мгновенная, безболезненная и надежная смерть, но черт тебя подери, ты хотел изуродовать мой труп!
Син как никто другой хорошо знал, что Ноэр бессмертен. Навсегда проклят «восторгом боли», когда боль становится силой и чем сильнее он ранен, тем сильнее он становится, наслаждаясь каждым ударом, порезом, пулей или ожогом, которые направляют его боль в физическую мощь.
Ноэр все еще чувствовал сильный жар в голове, отдающийся покалыванием в руках, ногах и лице. Его губы невольно расплылись в улыбке, полной тоски и боли. Разгоряченное лицо неожиданно что-то охладило, прочертив пылающую щеку, и он с изумлением понял, что это слеза. Влажная челка защекотала нос.
- И волосы у меня не пепельно белые, а седые, - зачем-то сказал он – Кожа не шоколадная, а гнилая и покрытая безобразными, потрескавшимися шрамами и швами. Я давно уже мертвый, Син, зомби, именно поэтому ты не можешь мне ничего сделать…
Лицо Сина странно размывалось в разные стороны, и Ноэр сморгнул, после чего протянул руку, коснувшись маски.
- Но ведь ты мне обещал, помнишь? – Ноэр несмело улыбнулся и растерянно прошептал – Ты выполнишь мое самое заветное желание, правда?
Его детское лицо вопросительно вытянулось, в самой глубине темных зрачков всполыхнули золотые огоньки, а губы мелко-мелко задрожали.
- Да, - Син провел рукой по его щеке, остановив кончиком пальца слезу и взъерошил волосы на затылке – Я помню.
Но Ноэр его уже не слушал. Он наклонился к разорванной тонкими полосами ткани на груди, и нежно провел по ней языком.
- Прости, - слепо потерся носом и шумно вдохнул острый запах пороха и масла - Мне очень жаль. Видишь, я уже начал жалеть…
- Ноэр, ты не о том жалеешь.
- А о чем надо?
Он повернул голову, подставляя затылок под заботливую руку и выпрашивая новую ласку.
- Вот об этом.
Ноэр вскрикнул, когда его тело вдруг ослабело и, словно восковое, стало расплываться в стороны. Ощущения были не столько болезненными, сколько странными и непривычными. Он откинул голову назад и из его груди вырвался приглушенный, судорожный вздох. Страх, шевельнувшись где-то на кромке сознания, тут же исчез, поглощаемый новыми эмоциями.
- Ноэр…
Он услышал шепот Сина или это ветер, скользящий дыханием и приятно согревающий кожу лица. Ноэр попытался сфокусировать затуманенный взгляд, и едва испуганно не закричал, когда увидел, во что превратилось его тело.
Они с Сином слились в одну сплошную груду, состоящую из двух пар ног, рук, лиц. На месте «скрепления» внутренности обнажились, и Ноэр смог разглядеть два, переплетенных венами и ритмично сокращающихся, сердца. Он замер, стараясь затаить дыхание и не дышать, пока мышечные органы не стали двигаться почти синхронно. Только тогда Ноэр с изумлением понял, что чувствует Сина не только физически, но и ментально.
Он блаженно закрыл глаза, чуть приоткрыл рот и дрожащими руками рассеяно обхватил Сина за шею, ощущая размеренное биение его сердца правым легким. Тени вокруг смешались, принимая причудливую форму узоров волн, хлопьев пушистого снега и прозрачных капель дождя, разбивающихся о землю и удивительно перетекающих по прозрачному стеклу.
- Син, ты чудо, - мысленно прошептал Ноэр и «увидел», что ответом ему была мягкая улыбка, ласкающая теплом. Он застонал и выгнулся навстречу настолько сильно, насколько мог, чтобы полностью вплавиться во второе тело, стать его частью. Одним целым.
Под тонкой, чувствительной кожей век заиграли все оттенки тьмы, рассеивая мысли и наполняя кровь сильным, отвлекающим ощущением опьянения. Ноэр просто ловил кайф, не обращая внимания на то, как это должно было выглядеть со стороны. Настолько было здорово… Нет, он никогда не сможет описать, дать определение тому, каково это, когда в твоей груди бьется два сердца, а по венам с кровью передается чужая душа. Наверное, именно это чувствуют вампиры, питая свое тело не только жизнью, но и чувствами, эмоциями жертвы. «Понимая» ее.
Неуловимая рябь прошла по всему телу, захлестывая непривычным возбуждением. А потом тело сотрясла дрожь. Позвоночник натянулся струной, стараясь удержать равновесие бьющегося в конвульсиях тела, переливающегося через края и вытесненного из оболочки собственной кожи. Несколько вязких янтарных капель все-таки скатилось на пол, пока Ноэра продолжало трясти от наслаждения.
После было почти больно. Хотелось кричать, словно тебя выворачивало наизнанку – со всеми мыслями, страхами, желаниями – всем тем, что хранится на самом дне подсознания. Что не показываешь даже самому себе. Но он лишь обессиленно содрогался, пытаясь справиться с постепенно проникающим в тело и становившимся все более явным, холодом. Вот он уже, как и прежде, может почувствовать свои руки, ноги… Ноэр протягивает вперед руку, с недоверием всматриваясь в привычные линии, только в груди щемит и что-то сильно режет, но слезы не текут. Не снаружи, а внутри себя...
- И что это было? – спрашивает он спустя долгие пару минут, и лишь помутневшие глаза, да дрожащий голос выдают его истинное состояние. Ноэр старается улыбнуться.
- Дружеское объятие, - почти с вопросительной интонацией произносит Син и Ноэр тут же вешается на него обратно, из-за чего они оба теряют равновесие и падают обратно, глухо ударяясь о стену.
- У меня кружится голова, - счастливо сообщает он, не собираясь отцепляться и глубоко вздыхая.
- Прости, я не должен был…
- Ты жалеешь? – Ноэр осторожно поднимает лицо, и во взгляде явно читается настороженное ожидание.
- Нет.
- Тогда все в порядке, - он подмигивает и сам первый выходит из кабинки - А я и не знал, что ты умеешь такие фокусы… Может как-нибудь повторим?
В глазах Ноэра еще тлеет смятение, когда он сокрушенно вздыхает, осматривая безнадежно испорченные перчатки.
Это лучше, чем продолжать таращиться на Сина, «пожирая» взглядом. Он сам сделал первый шаг и сейчас самое главное – все не испортить. Черт, он опять путается. Не знает, как себя вести после всего, что было. Нет, конечно ничего особенного не было и они… Ох, Ноэр сам не может это объяснить, хотя бы просто потому, что у него такого никогда и ни с кем не было… Проще и безопаснее чувствовать пристальный взгляд Сина затылком, чем читать извинения и запоздавшее, теперь такое бесполезное раскаяние в глазах. Но ведь это и не было ошибкой…
- Ноэр, - едва слышимый голос, словно доносящийся откуда-то сквозь необъятную толщу воды, заставляет Ноэра обернуться, отчего на какое-то мгновение у него темнеет в глазах – Они здесь. Нам надо идти.
Странное чувство повторности, будто это снова совсем не то, что Син собирался сказать, но в ответ Ноэр лишь пожимает плечами:
- Конечно.
Син всегда лучше знает, и если он сказал, что надо идти…
Его напарник медленно отталкивается от стены и проходит мимо, пока Ноэр слишком увлеченно и сосредоточенно стягивает перчатки на пальцы, пытаясь скрыть руки.
Он не мог отделаться от давящей тревоги, словно то, что здесь произошло, было неправильным. Не в своем значении и сути, родственной слову «небеса» (Ноэр смешливо хмыкнул), а именно из-за неудачного времени и места действия. Словно идти против собственного гороскопа. И, конечно, он не заметил, как на выходе Син едва пошатнулся, но в последний момент совладал с собой, выровнялся и, не дожидаясь Ноэра, вышел вон.

Они шли сквозь толпу – темные, мрачные волны океана, и грохот падения раздавался вокруг. Музыка оглушала, и Ноэру казалось, что еще чуть-чуть и он потеряет Сина. Он неуклюже попытался схватить его за руку, нащупать хоть какую-то связь или может быть дно, но не смог дотянуться, просто потерялся в этой огромной сырой массе, состоящей из сотен совершенно чужих рук. Ему стало страшно. Но по сравнению с той тревогой, которую он испытывал какие-то пару минут назад, непонятное беспокойство переросло в настоящую панику.
Ноэр слышал когда-то о такой игре, как "русская рулетка", где в магазин загоняется один патрон, барабан раскручивается и производится выстрел в голову. Ее исход труднопредсказуем, а храбрость участников граничит с безрассудством. И, похоже, сейчас они играли именно в эту игру, на исход которой не могли повлиять потому, что не знали правил. Какие-то другие силы, в чьих руках сосредоточена реальная власть, и ряд непредсказуемых факторов, лишний раз ставящих под сомнение то, что способности имеют значение, когда от них зависит исход. Ноэр все еще чувствовал слабость и усталость во всем теле – приятную, но замедляющую скорость реакции и не дающую до конца сосредоточиться на цели.
Работа договорная, оплата сдельная. Господи, в каких только передрягах они до этого не побывали. Целый год – в нынешнее время это совсем не малый срок. И ведь оба профессионалы в своем деле, пусть и не ладится у них в личном общении, но на работе это не главное. Для этого тоже нужен своеобразный талант — умение отпугивать всяких нежелательных личностей.
Ноэр мрачно хмыкнул себе под нос, вспоминая о разных, но в чем-то похожих ситуациях, когда им буквально с оружием в руках приходилось отстаивать свое право на уважение. Они до сих пор не обошлись не без одного общего собрания, где бы Сир не оттаскивал взбесившегося Ноэра от задирающих озевцев, считающих себя элитой Организации Объединенной Защиты. И то, что они до сих пор не всунули свой нос в это дело, говорило о том, что это только самое начало.
Не нравится ему все это. Кажущаяся простота, совсем не означающая простоватость. Все указывает на то, что задание заранее проигрышное, но ведь речь идет не о каком-нибудь нападении демонов или стычке между кланами, а о оборотне, последний из которых был ликвидирован еще лет десять назад. Потому что они единственные являлись очагом и переносчиком вируса, когда кровь живет своей собственной причудливой жизнью, искажая и делая их другими. Слишком «другими», синонимом опасности, фактически подведшими эволюцию к преждевременному скачку или ароморфозу, и созданию нового вида. Чересчур большой риск.
В виске все еще покалывало. Жгло. Хотелось прикоснуться, провести когтями, но вместо этого Ноэр завел руку за спину, привычным движением нащупывая ножны меча.
Он доверяет Сину. О том, что иногда он готов его придушить собственными руками, Ноэр только собирался подумать, когда его напарник вдруг резко повернул в противоположную от того направления, куда они двигались, сторону. По привычке чертыхнувшись, Ноэр рванул следом.
Может он и брюзжит как занозища в причинном месте, но это все ему совсем не по душе. И если подумать, то сама ситуация почти безнадежна. Нет, не эта, а в их с Сином взаимоотношениях. Не совсем, но все же. В чем-то они между собой сходятся, в чем-то противоречат, но это все не важно, поскольку при любом раскладе они в первую очередь напарники…

Глава 8

На улице шел снег. Огромные тяжелые хлопья, непохожие на вечно куда-то спешащий дождь, неторопливо и уютно покрывали все кругом, опадая на землю в меланхоличном танце.
Это Ноэр понял не сразу. Он не сразу сообразил, что они оказались на улице, в каком-то переулке позади клуба, окруженным со всех сторон высокими кирпичными стенами. Переход был слишком резким: сначала они шли по темным узким коридорам, бесчисленное количество раз сворачивая то влево, то вправо, а в следующую секунду ослепляющий резкой белизной снег. И почти сразу же раздался выстрел.
Тут же в руках Ноэра оказался меч. Хотя он и применял «затемнение», позволяющее носить оружие не привлекая лишнего внимания, и бить по цели, пользуясь преимуществом абсолютной неожиданности, потому как огромный меч за спиной было просто невозможно не заметить, сейчас не время осторожничать.
- Как некрасиво с вашей стороны, - разрезал неестественную тишину красивый, глубокий голос – Но, к сожалению, мы пришли сюда не знакомиться и, к тому же, уже уходим. Так что, мальчики, как-нибудь в другой раз.
Ноэр вскинул глаза и увидел обладателя этого голоса. «Вампир», без промедления определил он. Холодная кожа, холодный оценивающий взгляд. Слишком красивый для человека. Самоуверенность, граничащая с глупостью, и целеустремлённость, граничащая с зацикленностью. А еще когда на город опускается ночь, истинный вампир всегда стремится в клуб, кино, на худой конец в гости.
Этот ничем не отличался от приведенной в любом отчете, краткой характеристики. Достаточно высокий, с золотистыми волнистыми волосами, свободно спадающими на плечи и спину до самой талии, даже отсюда заметными зелеными глазами и гадкой, издевательской ухмылкой. Чуть грустной, что означало, что в настоящий момент он имеет дело с полными идиотами.
Одним из двоих его спутников был мальчишка с бледной, отливающей на свету синим кожей, и черными, без белков и зрачков, пятнами глаз. В обычном сером пальто, черных джинсах и с бордовым шарфом, небрежно перекинутым через шею, он казался совершенно бесстрастным как статуя. Происходящее его занимало не больше, чем кружащийся в воздухе снег – привычное явление природы.
Ноэр не мог с точностью поручиться, что это человек, а вот во втором сопровождающем он был уверен. Олег Теплов собственной персоной. Высокий, широкоплечий, мускулистый. Обычный. С черными, небрежно спадающими на глаза, отросшими волосами и несколько дневной щетиной. Лицо суровое, а глаза… совсем уставшие, больные.
- К сожалению, у нас сегодня тоже другие планы, – голос Сина был совсем будничным – Среди вас находится человек, подозреваемый в убийстве. Олег Теплов.
После небольшой паузы добавил он, после чего повисла тишина.
- Что? Этого не может быть… - ошеломленно прошептал Теплов.
- Убит Даниил Гранин.
- Как интересно, - вампир раскрыл совершенно жаляще-обжигающие глаза и оскалился в улыбке – Я это не про вашу, тут наспех придуманную, сказку, а про то, кто вы сами такие?
Ноэр поднял вверх левую руку, освободив от перчатки запястье, на коже которого четко выделялась метка в виде круга и большой перевернутой «А» посередине, с «разорванной» горизонтальной чертой.
- Ближе, не вижу, - четко произнес бархатный голос.
Ноэр сделал шаг вперед.
- Ближе.
Меч выкован из чистого железа, причиняющего крайний дискомфорт любой нечисти. Ну, почти любой. А ноги дрожат от усталости. Черт! Оставалось только надеяться, что на Сина их недавний «эксперимент» не возымел точно таких же «долгоиграющих» последствий и он не такой впечатлительный парень. Если что, прикроет, а уж этот кровопийц не уймется, пока не сделает по-своему. Нечего и мечтать. В любом случае сейчас начинать резню глупо и рано.
- Ни хрена я не вижу, подойди ближе! – уже на весь переулок вопил вампир, на что Ноэр лишь сжал зубы. Очень хотелось оглянуться на Сина, но он не мог. Нельзя отводить глаз от цели. Это размывает внутреннюю четкость и отвлекает. Подсознательно Ноэр чувствовал - что-то должно произойти, прежде чем все начнется, и поэтому продолжал двигаться вперед.
Вампир цинично щурил глаза, признаваясь в приступе сильной близорукости, в то время как Ноэру хотелось свернуть ему шею за фокусы.
Сейчас. Сейчас начнется. С каждым шагом он был в этом все увереннее. Только не мог понять одного – зачем такой примитивный спектакль, если схватка неизбежна? Или он настолько недооценивает своих противников?
В это же самое время ему в глаза бросилась одна странность. Поведение Теплова. Вернее, полнейшая апатия, смахивающая на внушение покорности. Ноэр знал, что для этого вампиру необходим зрительный контакт с жертвой или прикосновение. Касался ли он Теплова или сделал это раньше? Нет, когда они только разговаривали, поведение Теплова было совершенно нормальным. Но как и какую роль он играет во всем этом? Если это тот самый вампир, который был на месте преступления…
Он был уже в паре шагов, когда вампир неожиданно сделал резкий рывок вперед и, сбив Ноэра с ног, вздернул за плечи на себя, тем самым прикрываясь, словно щитом.
- Чудненько, - прошептал на ухо Ноэру, пока его длинные волосы все еще продолжали опускаться за спину – ниже и ниже. – Молодец, что начал и рискнул, но тебе ведь теперь достанется больше всех.
В тот же момент Ноэр почувствовал обжигающее прикосновение, причиняющее жгучую боль. Он глухо зарычал, но устоял. Вскинув меч, попытался нанести короткий режущий удар, но мучительная боль буквально согнула пополам: в глазах потемнело и меч выпал из рук.
Это было совсем неприятно. Не так, когда твое тело разит обычное оружие, наподобие пули или ножа. Магическая боевая техника доставляла "настоящую боль", замедляющую весь процесс наполнения силы в несколько раз. А уж боль, которая не исчезает с прикосновением, но даже разрастается…
Вампир хищно ухмыльнулся.
- Смотри-ка, какой твой напарник шустрый – уже ловит кайф. Не хочешь к нему присоединиться? – он повернулся к Ноэру – Если не будешь делать глупостей, то боли больше не почувствуешь. Хм, по крайней мере такой сильной.
- Фига се, - Ноэр растянул губы в старательной улыбке – И больше не словить такого кайфа? Ну уж нет… От тебя, красавчик, я готов и не такое терпеть.
Он стремительно вскинул руки с зажатым в них мечом и нанес удар.
Удар пришелся в пустоту. Еще мгновение назад стоящий прямо перед ним вампир исчез, но уже через секунду справа раздался его голос:
- За комплимент, конечно, спасибо, но ты не в моем вкусе.
Ноэр улыбнулся и промолчал. Вместо этого он вновь сделал замах и продолжал наносить удар за ударом, наступать, давить. Каждый раз вампир пропадал, но Ноэр знал, что это лишь вопрос времени. Используемая им техника «затемнения» требовала, чтобы применяющий находился на короткой дистанции, а значит вампир скоро выдохнется. Ноэр же был полон сил, наслаждаясь каждой вспышкой боли, сопровождающей любое движение.
- Твою мать, - на последней попытке уклониться вампир поскользнулся и ощутимо приземлился на собственный зад – Теперь ты меня разозлил по-настоящему…
Он был в бешенстве. Еще чуть-чуть и впадет в состояние неконтролируемой ярости, а значит, вступит в ближний бой.
- Неужели нас ждет еще более впечатляющее представление? – Син громко зевнул – Нет, я конечно не хотел вмешиваться и портить ваше свидание, но становится холодно.
Вампир вскинул глаза, и изумрудные язычки пламени заплясали в его зрачках.
- Знаешь, у меня напрочь отсутствует чувство юмора. Никогда не говори «Кис-кис-кис», если не можешь убежать очень-очень быстро. И достаточно далеко.
Он облизнулся и поднялся, отряхивая колени от снега.



продолжение следует...